Die Baptist Kirche die Stadt Udomlya ist froh, Sie auf der Webseite zu begrüssen

Принудительная ликвидация религиозных организаций

Samstag, den 04. Mai 2013 um 08:34 Uhr

ПРИНУДИТЕЛЬНАЯ ЛИКВИДАЦИЯ РЕЛИГИОЗНЫХ ОРГАНИЗАЦИЙ

И.В. ЗАГРЕБИНА

Под редакцией

доктора юридических наук, профессора

А.В. ПЧЕЛИНЦЕВА

Загребина Инна Владимировна

Автор и соавтор нескольких книг и множества публикаций по актуальным проблемам прав человека и государственно-конфессиональных отношений, а также правовому регулированию государственной религиоведческой экспертизы.

В настоящее время - практикующий адвокат, председатель правления некоммерческого партнерства "Гильдия экспертов по религии и праву".

В качестве юриста успешно защищала права граждан и религиозных организаций в различных регионах страны, а также в Верховном Суде Российской Федерации.

ПРЕДИСЛОВИЕ

В последние годы как в научной, так и в общественной среде отмечается повышенный интерес к проблеме взаимоотношений права, религии и государства. Несмотря на это, количество проблем с реализацией конституционного права на свободу вероисповедания в нашей стране меньше не становится.

Как показывает практика, нарушения, выявляемые государственными органами, довольно часто связаны с правовой неграмотностью руководителей религиозных организаций. Но нередко и должностные лица по причине правового нигилизма нарушают права верующих. Однако именно нарушения законодательства и ущемления прав являются одним из мощных побуждающих факторов к тому, чтобы руководители религиозных организаций хорошо знали свои права и обязанности. Ведь если человек не знает своих прав, им очень легко управлять.

В настоящее время лица, занимающиеся религиозной деятельностью, будь то священнослужители, миссионеры, администраторы, члены церковных и приходских советов, обязаны хорошо знать свои законные права и обязанности.

На сегодняшний день законодательством предусмотрены широкие процессуальные возможности для защиты законных прав и интересов религиозных организаций.

Данное издание подготовлено с учетом специфики деятельности религиозных организаций и призвано ответить на вопросы, связанные с ее принудительной ликвидацией. В книге подробно рассматривается судебная практика по данной категории дел, на основании которой даны практические советы, содержащие в себе указания на то, как не стать жертвой ликвидации по неправомерным основаниям из-за правового нигилизма должностных лиц и как в свою очередь не нарушать закон.

В приложении даны профильные судебные решения.

Данное издание будет полезно для священнослужителей, юристов, бухгалтеров и администраторов религиозных организаций. Оно может быть также успешно использовано в учебном процессе в светских и духовных образовательных учреждениях.

1. ПРАВОВОЙ СТАТУС РЕЛИГИОЗНЫХ ОБЪЕДИНЕНИЙ

В РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ

Россия - многонациональное и многоконфессиональное государство. На территории нашей страны проживает множество народов со своими традициями и верованиями, и, как следствие, религиозный фактор занимает все более важное место в жизни общества.

В связи с этим в последнее время звучит все больше вопросов. Закреплен ли в законодательстве термин "секта" и кто такие "сектанты"? Существует ли в России "главенствующая" религия и есть ли в законе понятие "традиционные религии"? Каким религиозным организациям дано право исповедовать свою религию и распространять свои религиозные убеждения, а каким запрещено? Градация конфессий: правовая норма или исторический пережиток прошлого?

Чтобы разобраться во всех этих вопросах, давайте обратимся в первую очередь к Основному Закону нашей страны - Конституции Российской Федерации.

В соответствии со ст. 28 Конституции РФ каждому гарантируется свобода совести, свобода вероисповедания, включая право исповедовать индивидуально или совместно с другими любую религию или не исповедовать никакой, свободно выбирать, иметь и распространять религиозные и иные убеждения и действовать в соответствии с ними.

Таким образом, у каждого человека независимо от принадлежности к какой-либо религии есть право исповедовать свою религию, распространять свои религиозные убеждения и действовать в соответствии с ними как индивидуально, так и совместно с другими.

Право на совместное вероисповедание реализуется гражданами путем создания религиозных объединений.

Согласно ст. 6 Федерального закона от 26 сентября 1997 г. N 125-ФЗ "О свободе совести и о религиозных объединениях" (далее также - Закон) религиозным объединением в Российской Федерации признается добровольное объединение граждан Российской Федерации, иных лиц, постоянно и на законных основаниях проживающих на территории Российской Федерации, образованное в целях совместного исповедания и распространения веры и обладающее соответствующими этой цели признаками: вероисповедание; совершение богослужений, других религиозных обрядов и церемоний; обучение религии и религиозное воспитание своих последователей.

При этом религиозные объединения могут создаваться только в форме религиозных групп или религиозных организаций. Каких-либо других установленных законодательством форм, например "секта" или "традиционная религия", не существует.

Религиозная группа

В соответствии с п. 1 ст. 7 указанного выше Закона религиозной группой признается добровольное объединение граждан, образованное в целях совместного исповедания и распространения веры, осуществляющее деятельность без государственной регистрации.

Таким образом, добровольное объединение граждан, осуществляющее свою деятельность без образования юридического лица в соответствии с вышеуказанным Законом, признается религиозной группой.

Существенным признаком религиозной группы является то, что это религиозное объединение действует без государственной регистрации.

При этом Закон не устанавливает и не ограничивает численность группы. Это могут быть как 2 человека, так и 2000 человек.

Исходя из указанной выше нормы, Закон не содержит требования об обязательной регистрации. Государственная регистрация является правом, а не обязанностью религиозного объединения.

Государственная регистрация связана исключительно с приобретением правоспособности юридического лица и ее никак нельзя рассматривать как разрешение на деятельность. Иначе это бы вступало в противоречие с 28 статьей Конституции РФ. Поскольку гарантированное ст. 28 Конституции право на совместное вероисповедание является непосредственно действующим и не связано с какой-либо регистрацией.

Также следует особо отметить, что Федеральный закон "О свободе совести и о религиозных объединениях" не обязывает религиозные объединения, действующие в форме религиозных групп, уведомлять органы местного самоуправления о своей деятельности.

В соответствии с п. 2 ст. 7 Закона граждане, образовавшие религиозную группу с намерением в дальнейшем преобразовать ее в религиозную организацию, уведомляют о ее создании и начале деятельности органы местного самоуправления.

Отсюда следует, что уведомление о начале своей деятельности религиозной группы связано исключительно с намерением в дальнейшем преобразоваться в религиозную организацию. Уведомление - право, а не обязанность религиозной группы. Если религиозная группа собирается и в дальнейшем действовать без государственной регистрации, ей нет необходимости и направлять какое-либо уведомление.

Если же религиозная группа имеет намерение в дальнейшем преобразоваться в религиозную организацию без вхождения в структуру централизованной религиозной организации, то со дня подачи уведомления будет начинаться исчисление срока (не менее пятнадцати лет существования на данной территории).

Между тем 1 октября 2009 г. Европейский суд по правам человека (далее - ЕСПЧ) в Постановлении по делу "Кимля и другие против России" <1> признал данное требование Федерального закона "О свободе совести и о религиозных объединениях" не соответствующим Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод. Несмотря на то что вышеуказанным Постановлением ЕСПЧ и обязал Россию принять меры, направленные на то, чтобы исключить отказы в регистрации религиозных организаций из-за несоблюдения требования о предварительном существовании религиозного объединения не менее 15 лет в качестве религиозной группы, данная норма до настоящего времени не исключена из Закона.

--------------------------------

<1> Постановление Европейского суда по правам человека по делу "Кимля и другие против России" от 9 июня 2005 г. // Религия и право. 2010. N 1.

Согласно п. 1 ст. 7 Закона помещения и необходимое для деятельности религиозной группы имущество предоставляются в пользование группы ее участниками.

Помещения, предоставляемые религиозной группе, могут быть как жилые, так и нежилые, находящиеся в собственности, пользовании ее участников.

Следует иметь в виду, что поскольку религиозная группа не является юридическим лицом, то она не может быть стороной в гражданском правоотношении. То есть не может от своего имени заключать какие-либо договоры. Поэтому в данном случае договор может быть заключен от имени одного или нескольких участников религиозной группы.

Соответственно, группа, не являющаяся юридическим лицом, не может иметь имущества, находящегося в ее обособленной собственности. Имущество, необходимое для деятельности группы, может находиться в собственности одного либо нескольких ее участников.

Религиозная группа имеет право беспрепятственно совершать богослужения и другие церемонии, обучение религии своих последователей, и для этого никакого уведомления не требуется. Как показывает практика, религиозные группы часто сталкиваются с требованиями правоохранительных органов указывать свое вероисповедание при осуществлении своей деятельности. В п. 8 ст. 8 Федерального закона "О свободе совести и о религиозных объединениях" установлено, что сведения о вероисповедании должны содержаться в наименовании религиозной организации и религиозная организация обязана указывать свое полное наименование (включающее в себя указание о вероисповедании) при осуществлении своей деятельности.

Стоит обратить внимание, что требование адресовано к религиозным организациям, а не к религиозным объединениям вообще. И подобные требования к религиозным группам Закон не предъявляет. Поэтому требования правоохранительных органов следует рассматривать как необоснованные. Однако в целях предупреждения возможных конфликтных ситуаций религиозной группе не следует уповать на подобный пробел в законодательстве и при осуществлении своей деятельности стоит указывать свое вероисповедание. По крайней мере, из-за того, чтобы не было возможности обвинить религиозную группу в обмане или сокрытии своего вероисповедания.

Религиозные организации

В соответствии со ст. 8 Закона религиозной организацией признается добровольное объединение граждан Российской Федерации, иных лиц, постоянно и на законных основаниях проживающих на территории Российской Федерации, образованное в целях совместного исповедания и распространения веры и в установленном законом порядке зарегистрированное в качестве юридического лица.

Религиозные организации в зависимости от территориальной сферы деятельности подразделяются на местные и централизованные.

Законодательством установлены следующие виды религиозных организаций.

1. Местная религиозная организация - религиозная организация, состоящая не менее чем из десяти участников, достигших возраста восемнадцати лет и постоянно проживающих в одной местности либо в одном городском или сельском поселении.

2. Централизованная религиозная организация - религиозная организация, состоящая в соответствии со своим уставом не менее чем из трех местных религиозных организаций.

3. Учреждение или организация, созданные централизованной религиозной организацией, а также учреждение профессионального религиозного образования.

Процедура создания религиозной организации подробно регламентирована. В соответствии со ст. 9 Федерального закона "О свободе совести и о религиозных объединениях" учредителями местной религиозной организации могут быть не менее 10 граждан РФ, объединенных в религиозную группу, у которой имеется подтверждение ее существования на данной территории на протяжении не менее 15 лет, выданное органами местного самоуправления, или подтверждение о вхождении в структуру централизованной религиозной организации того же вероисповедания, выданное централизованной организацией.

Право на учреждение местной религиозной организации признано только за российскими гражданами. Иностранные граждане и лица без гражданства могут являться только участниками религиозной организации.

Согласно ст. 10 Закона религиозная организация действует на основании Устава, который утверждается ее учредителями или централизованной организацией и должен отвечать требованиям гражданского законодательства.

Касаясь прав и условий деятельности религиозных организаций, в первую очередь необходимо отметить, что ст. 15 Закона о свободе совести закрепляет общее правило о том, что религиозные организации действуют в соответствии со своими внутренними установлениями, если они не противоречат законодательству РФ, и обладают правоспособностью, предусматриваемой в их уставах. Особо оговаривается, что государство уважает внутренние установления религиозных организаций, если указанные установления не противоречат законодательству РФ.

Особо отметим так называемые исключительные права религиозных организаций:

согласно п. 2 ст. 17 Закона религиозные организации имеют право учреждать организации, издающие богослужебную литературу и производящие предметы культового назначения;

согласно п. 1 ст. 19 Закона религиозные организации в соответствии со своими уставами имеют право создавать учреждения профессионального образования (духовные образовательные учреждения) для подготовки служителей и религиозного персонала. Учреждения профессионального религиозного образования подлежат регистрации в качестве религиозных организаций и получают государственную лицензию на право осуществления образовательной деятельности в установленном законом порядке;

в соответствии с п. 2 ст. 20 Закона религиозные организации имеют право приглашать иностранных граждан в целях занятия профессиональной, в том числе проповеднической, религиозной деятельностью в данных организациях.

В силу указания п. 5 ст. 21 Закона на движимое и недвижимое имущество богослужебного назначения не может быть обращено взыскание по претензиям кредиторов.

Также религиозные организации вправе:

- основывать и содержать культовые здания и сооружения, иные места и объекты, специально предназначенные для богослужений, молитвенных и религиозных собраний, религиозного почитания (паломничества);

- беспрепятственно проводить богослужения, другие религиозные обряды и церемонии в культовых зданиях и сооружениях и на относящихся к ним территориях, в иных местах, предоставленных религиозным организациям для этих целей, в местах паломничества, в учреждениях и на предприятиях религиозных организаций, на кладбищах и в крематориях, а также в жилых помещениях;

- по просьбам граждан, находящихся в лечебно-профилактических и больничных учреждениях, детских домах, домах-интернатах для престарелых и инвалидов, в учреждениях, исполняющих уголовные наказания в виде лишения свободы, религиозные организации вправе проводить религиозные обряды в специально отведенных администрацией названных учреждений помещениях. При этом проведение религиозных обрядов в помещениях мест содержания под стражей допускается с соблюдением требований уголовно-процессуального законодательства;

- в порядке, допускаемом законом, осуществлять богослужения, другие религиозные обряды и церемонии для военнослужащих;

- производить, приобретать, экспортировать, импортировать и распространять религиозную литературу, печатные, аудио- и видеоматериалы и иные предметы религиозного назначения;

- осуществлять благотворительную деятельность как непосредственно, так и путем учреждения благотворительных организаций;

- создавать для реализации своих уставных целей и задач культурно-просветительские организации, образовательные и другие учреждения, а также учреждать средства массовой информации;

- устанавливать и поддерживать международные связи и контакты, в том числе в целях паломничества, участия в собраниях и других мероприятиях, для получения религиозного образования, а также приглашать для этих целей иностранных граждан;

- иметь в собственности здания, земельные участки, объекты производственного, социального, благотворительного, культурно-просветительского и иного назначения, предметы религиозного назначения, денежные средства и иное имущество, необходимое для обеспечения их деятельности, в том числе отнесенное к памятникам истории и культуры;

- осуществлять предпринимательскую деятельность и создавать собственные предприятия в порядке, устанавливаемом законодательством РФ.

Стоит отметить, что поскольку религиозные организации являются некоммерческими организациями, то законодательством предусмотрены следующие ограничения: в соответствии с ч. 3 ст. 50 Гражданского кодекса РФ религиозные организации могут осуществлять предпринимательскую деятельность лишь постольку, поскольку это служит достижению целей, ради которых они созданы, и соответствует этим целям; прибыль, получаемая религиозной организацией от предпринимательской деятельности, не может распределяться между членами организации, а используется лишь на уставные цели; в соответствии с ч. 2 ст. 11 и ч. 2 ст. 14 Закона "О товарных биржах и биржевой торговле" религиозные организации не могут быть учредителями и членами товарных бирж;

- в соответствии со своими уставами заключать трудовые договоры с работниками.

В качестве юридических гарантий реализации права на свободу совести и свободу вероисповедания, закрепленных в Федеральном законе "О свободе совести и о религиозных объединениях", необходимо отметить:

- запрет на установление преимуществ, ограничений или иных форм дискриминации в зависимости от отношения к религии (ч. 3 ст. 3);

- указание на то, что право человека и гражданина на свободу совести и свободу вероисповедания может быть ограничено только федеральным законом и только в той мере, в какой это необходимо в целях защиты основ конституционного строя, нравственности, здоровья, прав и законных интересов человека и гражданина, обеспечения обороны и безопасности государства (ч. 2 ст. 3);

- запрет на воспрепятствование осуществлению права на свободу совести и свободу вероисповедания, а также на проведение публичных мероприятий, размещение текстов и изображений, оскорбляющих религиозные чувства граждан, вблизи объектов религиозного почитания (ч. 6 ст. 3);

- освобождение священнослужителя от ответственности за отказ от дачи показаний по обстоятельствам, которые стали известны ему из исповеди (ч. 7 ст. 3), и др.

Особо стоит отметить, что воспрепятствование деятельности религиозных организаций или совершению религиозных обрядов является составом преступления, предусмотренного ст. 148 Уголовного кодекса РФ. Статья 282 УК РФ устанавливает ответственность за действия, направленные на возбуждение религиозной вражды, а равно пропаганду исключительности, превосходства либо неполноценности граждан по признаку их отношения к религии.

Проанализировав законодательство регулирующего права на свободу совести, мы нигде не встретились с термином "секта" или "традиционные религии".

Более того, мы увидели, что законодательством закреплено только две формы религиозных объединений: религиозные организации и религиозные группы. А это означает, что все религиозные организации, будь то организация православного, католического, протестантского или какого иного толка, не имеют какого-либо привилегированного статуса. Но все без исключения отделены от государства и равны перед законом. И исключений в законе нет.

2. ПОНЯТИЕ ТЕРМИНА "ПРИНУДИТЕЛЬНАЯ ЛИКВИДАЦИЯ РЕЛИГИОЗНОЙ

ОРГАНИЗАЦИИ"

Принудительная ликвидация религиозной организации является высшей мерой для юридического лица, поскольку религиозная организация как юридическое лицо полностью прекращает свое существование без правопреемства.

В этой связи нормы, регулирующие ликвидацию религиозных организаций, должны соответствовать нормам конституционного и международного права о праве на свободу совести и свободу вероисповедания, а список, предусматривающий основания для ликвидации, должен быть исчерпывающим.

Критерий вины является квалифицирующим признаком любого вида юридической ответственности, и, как следствие, факт виновного противоправного деяния является обязательным условием ее наступления <1>.

--------------------------------

<1> См. об этом: Овсепян Ж.И. Юридическая ответственность и государственное принуждение (теоретико-правовое исследование). Ростов н/Д: Эверест, 2005. С. 88.

Как справедливо отмечает профессор У. Новак, "именно взаимодействие между принципом свободы религии и ее ограничениями определяет действительные рамки прав человека" <1>.

--------------------------------

<1> Nowak U.N. Covenant on Civil and Political Rights, CCPR Commentary, 311.

Вопросы принудительной ликвидации религиозных организаций регламентированы целым комплексом нормативных правовых актов, в том числе: Гражданским кодексом Российской Федерации (далее - ГК РФ), Федеральными законами "О некоммерческих организациях", "О свободе совести и о религиозных объединениях", "О противодействии экстремистской деятельности", "О противодействии терроризму", "О наркотических средствах и психотропных веществах" и рядом других.

Однако следует отметить, что такие проблемы, как правовая природа принудительной ликвидации и запрета деятельности религиозных объединений, а также понятие и классификация оснований их принудительной ликвидации до сегодняшнего дня остаются практически неисследованными <1>.

--------------------------------

<1> Свобода вероисповедания и деятельность религиозных объединений в Российской Федерации: конституционно-правовые основы / А.В. Пчелинцев. М.: ИД "Юриспруденция", 2012. С. 154.

В кратком словаре иностранных слов дано следующее определение термину "ликвидация": "прекращение деятельности, направления какого-либо предприятия" <1>.

--------------------------------

<1> Краткий словарь иностранных слов / Сост. С.М. Локшина; Под ред. И.В. Лехина и проф. Ф.Н. Петрова. 5-е изд. М., 1950. С. 206.

Определение термина "ликвидация юридического лица" содержится в п. 1 ст. 61 ГК РФ, которая определяет ликвидацию как прекращение юридического лица без перехода прав и обязанностей в порядке правопреемства к другим лицам.

Федеральный закон "О свободе совести и о религиозных объединениях" в п. 1 ст. 14 конкретизирует понимание ликвидации религиозной организации по решению суда, указывая, что религиозные организации могут быть ликвидированы по решению суда в случае неоднократных или грубых нарушений норм действующего законодательства либо в случае систематического осуществления религиозной организацией деятельности, противоречащей целям ее создания (уставным целям).

Впервые определение понятию "принудительная ликвидация религиозной организации" дал А.В. Пчелинцев. Так, под принудительной ликвидацией религиозной организации следует понимать прекращение деятельности организации по решению суда в случае неоднократных или грубых нарушений норм действующего законодательства либо в случае систематического осуществления религиозной организацией деятельности, противоречащей целям ее создания без перехода прав и обязанностей в порядке правопреемства к другим юридическим лицам <1>.

--------------------------------

<1> Свобода вероисповедания и деятельность религиозных объединений в Российской Федерации: конституционно-правовые основы / А.В. Пчелинцев. М.: ИД "Юриспруденция", 2012. С. 155.

3. ОСНОВАНИЯ ПРИНУДИТЕЛЬНОЙ ЛИКВИДАЦИИ РЕЛИГИОЗНОЙ

ОРГАНИЗАЦИИ

В соответствии с п. 2 ст. 61 ГК РФ юридическое лицо может быть ликвидировано в принудительном порядке по решению суда по следующим основаниям:

- в случае допущенных при его создании грубых нарушений закона, если эти нарушения носят неустранимый характер;

- осуществление деятельности без надлежащего разрешения (лицензии);

- осуществление деятельности, запрещенной законом;

- осуществление деятельности с нарушением Конституции Российской Федерации;

- осуществление деятельности с иными неоднократными или грубыми нарушениями закона или иных правовых актов;

- систематическое осуществление некоммерческой организацией, в том числе общественной или религиозной организацией (объединением), благотворительным или иным фондом, деятельности, противоречащей ее уставным целям;

- в иных случаях, предусмотренных ГК РФ.

Данный перечень, как следует из словосочетания "в иных случаях", является открытым, что, на наш взгляд, абсолютно неприемлемо, поскольку речь идет о высшей мере ответственности юридического лица. В этой связи закон должен содержать исчерпывающий перечень оснований для принудительной ликвидации юридических лиц.

В соответствии с п. 3 ст. 117 ГК РФ особенности правового положения общественных и религиозных организаций как участников отношений, регулируемых ГК РФ, определяются законом. Следовательно, данный перечень конкретизируется рядом законов, упорядочивающих деятельность религиозных организаций.

Пункт 2 ст. 14 Федерального закона "О свободе совести и о религиозных объединениях", конкретизируя перечень, указанный в ГК РФ, предписывает следующие основания, необходимые для ликвидации религиозной организации и запрета на деятельность религиозного объединения в судебном порядке:

- систематическое осуществление религиозной организацией деятельности, противоречащей ее уставным целям;

- неоднократное непредставление религиозной организацией в установленный срок обновленных сведений, необходимых для внесения изменений в Единый государственный реестр юридических лиц;

- нарушение общественной безопасности и общественного порядка;

- действия, направленные на осуществление экстремистской деятельности;

- принуждение к разрушению семьи;

- посягательства на личность, права и свободы граждан;

- нанесение установленного в соответствии с законом ущерба нравственности, здоровью граждан, в том числе с использованием в связи с их религиозной деятельностью наркотических и психотропных средств, гипноза, совершением развратных и иных противоправных действий;

- склонение к самоубийству или к отказу по религиозным мотивам от оказания медицинской помощи лицам, находящимся в опасном для жизни и здоровья состоянии;

- воспрепятствование получению обязательного образования;

- принуждение членов и последователей религиозного объединения и иных лиц к отчуждению принадлежащего им имущества в пользу религиозных объединений;

- воспрепятствование угрозой причинения вреда жизни, здоровью, имуществу, если есть опасность реального ее исполнения, или применения насильственного воздействия, другими противоправными действиями выходу гражданина из религиозного объединения;

- побуждение граждан к отказу от исполнения установленных законом гражданских обязанностей и совершению иных противоправных действий.

Нормы, предусматривающие принудительную ликвидацию религиозных объединений, содержатся также в ст. 7, 9 Федерального закона "О противодействии экстремистской деятельности". Данный Закон предусматривает следующие основания для принудительной ликвидации религиозного объединения:

- в случае, если вынесенное религиозному объединению предупреждение о недопустимости осуществления экстремистской деятельности не было обжаловано в суде в установленном порядке или не признано судом незаконным, а также если в установленный в предупреждении срок соответствующим религиозным объединением не устранены допущенные нарушения, послужившие основанием для вынесения предупреждения, либо если в течение двенадцати месяцев со дня вынесения предупреждения выявлены новые факты, свидетельствующие о наличии признаков экстремизма в его деятельности;

- в случае осуществления религиозным объединением экстремистской деятельности, повлекшей за собой нарушение прав и свобод человека и гражданина, причинение вреда личности, здоровью граждан, окружающей среде, общественному порядку, общественной безопасности, собственности, законным экономическим интересам физических и (или) юридических лиц, обществу и государству или создающей реальную угрозу причинения такого вреда.

Согласно ст. 24 ФЗ "О противодействии терроризму" организация признается террористической и подлежит ликвидации по решению суда в случае, если от ее имени или в ее интересах осуществляются организация, подготовка и совершение в том числе следующих преступлений:

- террористический акт - содействие террористической деятельности (ст. 205.1);

- публичные призывы к осуществлению террористической деятельности или публичное оправдание терроризма (ст. 205.2);

- захват заложника (ст. 206);

- заведомо ложное сообщение об акте терроризма (ст. 207);

- организация незаконного вооруженного формирования или участие в нем (ст. 208);

- публичные призывы к осуществлению экстремистской деятельности (ст. 280);

- возбуждение ненависти либо вражды, а равно унижение человеческого достоинства (ст. 282);

- организация экстремистского сообщества (ст. 282.1);

- организация деятельности экстремистской организации (ст. 282.2);

а также в случае, если указанные действия осуществляет лицо, которое контролирует реализацию организацией ее прав и обязанностей.

Генеральная прокуратура вправе инициировать судебное разбирательство по делу о ликвидации некоммерческой организации, причастной к незаконному обороту наркотических средств или психотропных веществ. Согласно ФЗ "О наркотических средствах и психотропных веществах" такое заявление может быть подано при наличии следующих оснований:

- если некоммерческой организацией не исполнено обязательное для исполнения предписание, выданное в связи с незаконным оборотом наркотических средств или психотропных веществ в помещениях некоммерческой организации либо иным неоднократным нарушением законодательства РФ об обороте наркотических средств или психотропных веществ в помещениях некоммерческой организации;

- при наличии достаточных оснований полагать, что некоммерческая организация осуществила финансовую операцию в целях легализации (отмывания) доходов, полученных в результате незаконного оборота наркотических средств или психотропных веществ.

Таким образом, на основании анализа законодательной регламентации принудительной ликвидации религиозных объединений систематизируем вышеизложенные в законодательстве основания и рассмотрим правоприменительную практику по данной категории дел.

3.1. Принудительная ликвидация в случае допущенных

при создании религиозной организации грубых нарушений

закона, если эти нарушения носят неустранимый характер

Данное основание принудительной ликвидации предусмотрено п. 2 ст. 61 ГК РФ. Однако действующее законодательство не содержит перечень грубых нарушений закона, носящих неустранимый характер.

Между тем, по нашему мнению, в качестве допущенных при создании религиозной организации грубых нарушений закона, носящих неустранимый характер, можно рассматривать следующие основания:

- в случае, если цели и деятельность религиозной организации, прописанные в Уставе, противоречат Конституции Российской Федерации и законодательству Российской Федерации;

- в случае, если при проведении государственной религиоведческой экспертизы организация не признана в качестве религиозной;

- в случае, если устав и другие представленные документы содержат в себе недостоверные сведения;

- в случае, если при создании организации учредитель (учредители) был неправомочен.

Поскольку действующее законодательство не конкретизирует перечень грубых нарушений закона, носящих неустранимый характер, на практике это приводит к неправильному толкованию закона и злоупотреблению правом со стороны должностных лиц органов государственной власти и нарушению прав религиозных организаций.

Так, Управление Министерства юстиции Российской Федерации по Камчатской области и Корякскому автономному округу обратилось в суд с заявлением о ликвидации религиозной организации Духовного управления мусульман азиатской части России "Религиозное объединение мусульман Камчатской области", сославшись на то, что при создании указанной организации были допущены грубые нарушения закона, носящие неустранимый характер. В частности, указывалось, что:

- в нарушение п. 4 ст. 8 и п. 2 ст. 9 Федерального закона от 26 сентября 1997 г. N 125-ФЗ "О свободе совести и о религиозных объединениях" в состав организации не входят три местные религиозные организации одного вероисповедания, а поэтому организация Духовного управления мусульман азиатской части России "Религиозное объединение мусульман Камчатской области" не может быть централизованной религиозной организацией;

- учредители данной организации не проживают в одной местности либо в одном городском или сельском поселении, как того требует п. 3 ст. 8 названного Федерального закона, из них 9 проживают в городе Петропавловске-Камчатском, 3 - в городе Вилючинске и 1 - в селе Эссо Камчатской области. Как следствие, поскольку указанная организация не является местной организацией, заявитель просил ликвидировать юридическое лицо - местную религиозную организацию Духовного управления мусульман азиатской части России "Религиозное объединение мусульман Камчатской области" в соответствии с п. 2 ст. 61 Гражданского кодекса Российской Федерации.

Решением Камчатского областного суда от 24 декабря 2003 г. заявление было оставлено без удовлетворения.

В кассационной жалобе Управления Министерства юстиции РФ по Камчатской области и Корякскому автономному округу поставлен вопрос об отмене решения как вынесенного с нарушением норм материального права.

Проверив материалы дела, Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда Российской Федерации также не нашла оснований для отмены решения. И указала следующее:

"Суд в решении правильно отметил, что в заявлении Управления Министерства юстиции РФ по Камчатской области и Корякскому автономному округу не указаны предусмотренные пунктом 2 статьи 14 Федерального закона "О свободе совести и о религиозных объединениях" основания для ликвидации религиозной организации. Не были представлены заявителем и доказательства того, что ответчик неоднократно или грубо нарушал нормы Конституции РФ, Федерального закона "О свободе совести и религиозных объединениях" и иных федеральных законов либо систематически осуществлял деятельность, противоречащую целям создания религиозной организации (уставным целям), так и решение суда о признании недействительной регистрации организации "Религиозное объединение мусульман Камчатской области", которое могло быть положено в основу ликвидации указанного религиозного объединения...

В соответствии с пунктом 3 статьи 8 вышеуказанного Федерального закона местной религиозной организацией признается религиозная организация, состоящая не менее чем из десяти участников, достигших возраста восемнадцати лет и постоянно проживающих в одной местности либо в одном городском или сельском поселении.

Из Единого государственного реестра юридических лиц видно, что учредителями организации являются совершеннолетние физические лица в количестве 13 человек, 9 из которых проживают в городе Петропавловске-Камчатском, 3 - в г. Вилючинске Камчатской области и 1 - в селе Эссо Быстринского района Камчатской области. Из этого суд сделал правильный вывод о том, что все учредители организации проживают в одной местности (Камчатской области), то есть на одной части территории, характеризующейся общностью природных, исторических, культурных и других признаков.

Доводы кассационной жалобы о том, что судом неправильно применены нормы материального права, поскольку пункты 1.2 и 1.3 статьи 1 Устава организации "Религиозное объединение мусульман Камчатской области" противоречат друг другу, и местная религиозная организация вправе осуществлять свою деятельность только в пределах территории одного муниципального образования и не имеет права на осуществление деятельности в пределах всей территории субъекта Российской Федерации, обоснованными быть признаны не могут.

Согласно пункту 5 статьи 4 Федерального закона N 125-ФЗ "О свободе совести и о религиозных объединениях" в соответствии с конституционным принципом отделения религиозных объединений от государства религиозное объединение создается и осуществляет свою деятельность в соответствии со своей собственной иерархической и институционной структурой. В соответствии с пунктом 2 статьи 8 данного Федерального закона религиозные организации в зависимости от территориальной сферы своей деятельности подразделяются на местные и централизованные.

Таким образом, специальный Федеральный закон "О свободе совести и о религиозных объединениях" в отличие от Федерального закона от 19 мая 1995 года N 82-ФЗ "Об общественных объединениях" не устанавливает условия, в соответствии с которыми деятельность местной религиозной организации ограничивается территорией одного муниципального образования.

При указанных обстоятельствах оснований для отмены законного решения суда первой инстанции по доводам кассационной жалобы Управления Министерства юстиции Российской Федерации по Камчатской области и Корякскому автономному округу не имеется" <1>.

--------------------------------

<1> См.: Определение ВС РФ от 6 февраля 2004 г. // Религиозные объединения. Свобода совести и вероисповедания. Религиоведческая экспертиза. Нормативные акты. Судебная практика. Заключения экспертов / Сост. А.В. Пчелинцев, В.В. Ряховский, С.В. Чугунов; Под общ. ред. А.В. Пчелинцева. 3-е изд., испр. и доп. М.: ИД "Юриспруденция", 2009. С. 815 - 818.

Таким образом, на основании данного Определения суда можно сделать следующие выводы.

1. Под термином "одна местность" следует понимать часть территории, характеризующейся общностью природных, исторических, культурных и других признаков.

2. Специальный Федеральный закон "О свободе совести и о религиозных объединениях" в отличие от Федерального закона от 19 мая 1995 г. N 82-ФЗ "Об общественных объединениях" не устанавливает условия, в соответствии с которыми деятельность местной религиозной организации ограничивается территорией одного муниципального образования.

Показательным является другое судебное дело, которое по аналогии также может рассматриваться и в отношении религиозных организаций как вида некоммерческих организаций.

Прокурор Новосибирской области обратился в областной суд с иском в защиту интересов Российской Федерации, прав, свобод и законных интересов неопределенного круга лиц о ликвидации Региональной общественной организации спортивной авиации, возложении обязанности по ликвидации общественной организации на учредителей.

В обоснование требований прокурор указал в заявлении, что Региональная общественная организация спортивной авиации подлежит ликвидации в соответствии с п. 2 ст. 61 Гражданского кодекса РФ как созданная с нарушением требований ст. 18 Федерального закона "Об общественных объединениях", носящим неустранимый характер. Данная общественная организация создана по инициативе менее трех физических лиц - Б., которая указана в качестве учредителя организации, никогда не являлась членом указанной организации, участия в общих собраниях не принимала, к спортивной авиации отношения не имеет, никто из учредителей и членов Региональной общественной организации спортивной авиации с Б. не знаком, Д.Г.А. умерла, информации о месте нахождения третьего учредителя, Г.В.Н., нет.

Прокурор Новосибирской области ссылался на незаконность принятого Управлением юстиции администрации Новосибирской области решения о государственной регистрации путем преобразования Новосибирского авиационного отделения Российской оборонной спортивно-технической организации в Региональную общественную организацию спортивной авиации. При реорганизации Новосибирского авиационного отделения Российской оборонной спортивно-технической организации не поменялась организационно-правовая форма данного общественного объединения. В результате произведенных изменений поменялось наименование организации, произошла смена учредителей, были внесены незначительные изменения в его устав, что реорганизацией общественного объединения не является.

Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда РФ, рассмотрев в судебном заседании данное дело, пришла к выводу, что каких-либо грубых и неустранимых нарушений Федерального закона "Об общественных объединениях" при создании Региональной общественной организации спортивной авиации допущено не было, и определила решение Новосибирского областного суда от 18 февраля 2008 г. оставить без изменения, а кассационное представление прокурора Новосибирской области - без удовлетворения <1>.

--------------------------------

<1> Определение Судебной коллегии по гражданским делам Верховного Суда РФ от 15 апреля 2008 г. N 67-Г08-4 // URL: http://www.www.bazazakonov.ru/doc/?ID=1327726 (дата обращения: 28.08.2012).

Однако известны и противоположные решения. Так, например, Управление Росрегистрации по Владимирской области обратилось во Владимирский областной суд с исковым заявлением о ликвидации Владимирской областной общественной организации беженцев и вынужденных переселенцев, исключении ее из ЕГРЮЛ.

Суд удовлетворил заявление по следующим основаниям. Организация в период с 1997 г. по 2006 г. неоднократно не информировала государственный регистрирующий орган о продолжении деятельности с указанием действительного места нахождения постоянно действующего органа, его названия и данных о руководителях общественного объединения.

Судом установлено и подтверждается материалами дела, что в период с 1997 г. по 2006 г. в общественной организации изменялись действительное место нахождения руководящего органа и сведения о лицах, имеющих право действовать от имени организации без доверенности, - сопредседателях. 22 февраля 1997 г. сопредседателями правления были избраны на трехлетний срок полномочий Г.К.Ф. и М., по истечении срока полномочий указанные лица подлежали переизбранию.

Устав организации содержит недостоверную информацию о месте нахождения постоянно действующего руководящего органа организации. В ходе проведенной проверки установлено, что организация не находится по своему юридическому адресу. Кроме того, внесенный в Единый государственный реестр юридических лиц и содержащийся в сведениях о сопредседателе правления М. адрес не соответствует его настоящему адресу места регистрации и проживания.

Управлением ФРС была запланирована проверка соответствия деятельности организации уставным целям и законодательству РФ. Однако общественной организацией не было оказано содействие представителям контролирующего органа в ознакомлении с деятельностью организации в связи с достижением уставных целей и соблюдением законодательства. Организация не предъявила контролирующему органу для проверки протоколы собраний (конференций), протоколы о переизбрании руководящих исполнительных и контрольно-ревизионных органов.

В ходе судебного разбирательства общественная организация ссылалась на незнание законодательства и отсутствие материальной базы и была признана судом несостоятельной, поскольку данные обстоятельства не являются основанием для несоблюдения общественной организацией действующего федерального законодательства. Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда РФ, основываясь на подтвержденных материалами дела обстоятельствах, сочла вывод суда первой инстанции правильным. Решение Владимирского областного суда от 4 февраля 2008 г. было оставлено без изменения, кассационная жалоба Владимирской областной общественной организации беженцев и вынужденных переселенцев "Содействие" - без удовлетворения <1>.

--------------------------------

<1> Определение СК по гражданским делам Верховного Суда РФ от 22 апреля 2008 г. N 86-Г08-7 // URL: http://xn--80aaabi1abz1ajb.xn--p1ai/doc/index.php?ID=232190 (дата обращения: 28.08.2012).

Нередки случаи, когда контролирующие органы, выявляя несоответствие заявленного организацией адреса (места нахождения) постоянно действующего руководящего органа фактическому адресу, обращаются в суд с иском о ликвидации организации, указывая в качестве основания для ликвидации представление организацией недостоверных сведений, необходимых для внесения записи в Единый государственный реестр юридических лиц. Однако анализ судебной практики по данной категории дел показывает, что ненахождение юридического лица по месту его государственной регистрации само по себе не может являться основанием для признания недействительной государственной регистрации соответствующих изменений, внесенных в учредительные документы данного лица, так как такое несоответствие носит устранимый характер <1>.

--------------------------------

<1> Постановление Тринадцатого арбитражного апелляционного суда от 1 октября 2010 г. по делу N А56-12024/2010.

В Постановлении ФАС Московского округа от 25 августа 1999 г. N КА-А40/2670-99 отмечено, что временное несоответствие адреса, указанного в учредительных документах, фактическому месту нахождения организации не может являться неустранимым нарушением закона или иного правового акта и не может служить основанием для признания регистрации юридического лица недействительной <1>.

--------------------------------

<1> URL: http://pravosudie.biz/base5/data_vw/suddscuxr.htm (дата обращения: 28.08.2012).

Особо стоит обратить внимание священнослужителей, что в последнее время органы юстиции требовали от руководителей религиозных организаций внесения антиконституционных изменений в устав, указывая, что членами религиозной организации могут быть только жители города или поселка, в котором находится проверяемая религиозная организация. Однако Конституционный Суд РФ поставил точку в этом вопросе.

Так, Главным управлением Министерства юстиции Российской Федерации по Московской области в отношении местной религиозной организации Евангельских христиан-баптистов г. Мытищи "Библейская миссия" было вынесено предупреждение, в котором, в частности, указывалось, что положение Устава данной организации, предусматривающее, что местная религиозная организация Евангельских христиан-баптистов города Мытищи "Библейская миссия" образована гражданами, проживающими в Мытищинском и близлежащих районах Московской области, не соответствует пунктам 1 и 3 статьи 8 Федерального закона "О свободе совести и о религиозных объединениях", поскольку в силу этих норм члены организации должны постоянно и на законных основаниях проживать в одной местности.

Решением Мытищинского городского суда Московской области от 17 марта 2011 г., оставленным без изменения судом кассационной инстанции, заявителю отказано в удовлетворении жалобы на данное предупреждение. При этом суд указал, что постоянное проживание в одной местности или в одном городском или сельском поселении является обязательным условием членства в местной религиозной организации.

МРО ЕХБ "Библейская миссия" обратилась с жалобой на нарушение конституционных прав и свобод п. 3 ст. 8 Федерального закона "О свободе совести и о религиозных объединениях". Рассмотрев вопрос о возможности принятия данной жалобы, Конституционный Суд Российской Федерации установил:

"Согласно статье 28 Конституции Российской Федерации каждому гарантируется свобода совести, свобода вероисповедания, включая право исповедовать индивидуально или совместно с другими любую религию или не исповедовать никакой, свободно выбирать, иметь и распространять религиозные и иные убеждения и действовать в соответствии с ними.

Из статьи 28 Конституции Российской Федерации во взаимосвязи с ее статьями 13 (часть 4), 14, 19 (части 1 и 2) и 30 (часть 1) следует, что свобода вероисповедания предполагает свободу создания религиозных объединений и свободу их деятельности на основе принципа юридического равенства, в силу чего федеральный законодатель, реализуя полномочия, вытекающие из статей 71 (пункты "в" и "о") и 76 Конституции Российской Федерации, вправе урегулировать гражданско-правовое положение религиозных объединений, в том числе условия признания религиозного объединения в качестве юридического лица, порядок его учреждения, создания, государственной регистрации, определить содержание правоспособности религиозных объединений. Однако вводимые им меры, относящиеся к учреждению, созданию и регистрации религиозных организаций, не должны искажать само существо свободы вероисповедания, права на объединение и свободы деятельности общественных объединений, а возможные ограничения, затрагивающие эти и иные конституционные права, должны быть оправданными и соразмерными конституционно значимым целям.

В связи с этим в Постановлении от 23 ноября 1999 года N 16-П Конституционный Суд Российской Федерации отметил, что государство вправе предусмотреть определенные преграды, с тем чтобы не предоставлять статус религиозной организации автоматически, не допускать легализации сект, нарушающих права человека и совершающих незаконные и преступные деяния, а также воспрепятствовать миссионерской деятельности (в том числе в связи с проблемой прозелитизма), если она несовместима с уважением к свободе мысли, совести и религии других и к иным конституционным правам и свободам, а именно сопровождается предложением материальных или социальных выгод с целью вербовки новых членов в церковь, неправомерным воздействием на людей, находящихся в нужде или в бедственном положении, психологическим давлением или угрозой применения насилия и т.п.

В соответствии с Федеральным законом "О свободе совести и о религиозных объединениях" религиозным объединением в Российской Федерации признается добровольное объединение граждан Российской Федерации, иных лиц, постоянно и на законных основаниях проживающих на территории Российской Федерации, образованное в целях совместного исповедания и распространения веры и обладающее соответствующими этой цели признаками: вероисповедание, совершение богослужений, других религиозных обрядов и церемоний, обучение религии и религиозное воспитание своих последователей; религиозные объединения могут создаваться в форме религиозных групп, которые не признаются субъектами гражданского права, и религиозных организаций, которые признаются субъектами гражданского права - юридическими лицами (статьи 6 и 8).

Исходя из задачи обеспечения соответствия деятельности религиозных объединений, создаваемых в форме религиозных организаций, целям, для которых они создаются, - для совместного исповедания и распространения веры, законодатель предъявляет особые требования к процедуре создания и условиям деятельности религиозных организаций.

В соответствии с оспариваемым пунктом 3 статьи 8 Федерального закона "О свободе совести и о религиозных объединениях" местной религиозной организацией признается религиозная организация, состоящая не менее чем из десяти участников, достигших возраста восемнадцати лет и постоянно проживающих в одной местности либо в одном городском или сельском поселении.

Данное законоположение коррелирует с положениями статей 9 и 11 указанного Федерального закона, определяющими порядок создания такой организации: учредителями местной религиозной организации могут быть не менее десяти граждан Российской Федерации, объединенных в религиозную группу, у которой имеется подтверждение ее существования на данной территории на протяжении не менее пятнадцати лет, выданное органами местного самоуправления, или подтверждение о вхождении в структуру централизованной религиозной организации того же вероисповедания, выданное указанной организацией; для государственной регистрации местной религиозной организации учредители представляют в соответствующий территориальный орган федерального органа государственной регистрации в числе прочего список лиц, создающих религиозную организацию, с указанием гражданства, места жительства, даты рождения и документ, подтверждающий существование религиозной группы на данной территории на протяжении не менее пятнадцати лет, выданный органом местного самоуправления, или подтверждающий ее вхождение в централизованную религиозную организацию, выданный ее руководящим центром.

Из приведенных законоположений следует, что как на момент создания, так и при последующей деятельности местной религиозной организации не менее десяти ее членов-учредителей должны постоянно проживать в одной местности либо в одном городском или сельском поселении.

При этом по смыслу пункта 3 статьи 8 Федерального закона "О свободе совести и о религиозных объединениях" во взаимосвязи с его статьей 6 одной местностью должна признаваться часть территории Российской Федерации, проживание в границах которой обеспечивает возможность совместного исповедания и распространения веры посредством совершения религиозных обрядов и церемоний.

Таким образом, оспариваемое законоположение определяет лишь условия создания и деятельности местной религиозной организации и в системе действующего правового регулирования не предполагает, что проживание в одном муниципальном образовании является обязательным условием членства в местной религиозной организации" <1>.

--------------------------------

<1> Определение Конституционного суда РФ от 25 января 2012 года N 115-О-О.

3.2. Принудительная ликвидация в случае неоднократного

непредставления некоммерческой организацией

в уполномоченный орган в установленный срок сведений

Данное основание можно разделить на два самостоятельных:

- неоднократное непредставление религиозной организацией в установленный срок обновленных сведений, необходимых для внесения изменений в Единый государственный реестр юридических лиц;

- неоднократное непредставление отчетности о деятельности религиозной организации в уполномоченный орган.

Рассмотрим каждое основание подробнее.

В соответствии с п. 9 ст. 8 Федерального закона "О свободе совести и о религиозных объединениях" неоднократное непредставление религиозной организацией в течение трех дней обновленных сведений, необходимых для внесения изменений в Единый государственный реестр юридических лиц, является основанием для обращения органа, принявшего решение о государственной регистрации религиозной организации, в суд с требованием о признании данной организации прекратившей свою деятельность в качестве юридического лица и об исключении ее из Единого государственного реестра юридических лиц.

В соответствии со ст. 5 Федерального закона "О государственной регистрации юридических лиц и индивидуальных предпринимателей" к данным сведениям в том числе отнесены:

а) наименование организации;

б) организационно-правовая форма;

в) адрес (место нахождения) постоянно действующего исполнительного органа юридического лица, по которому осуществляется связь с юридическим лицом;

г) способ образования юридического лица;

д) сведения об учредителях юридического лица;

е) сведения о лице, имеющем право действовать без доверенности от имени юридического лица.

Наиболее часто нарушения со стороны религиозных организаций связаны с непредставлением или несвоевременным представлением обновленных сведений об адресе (месте нахождения) постоянно действующего исполнительного органа религиозной организации, по которому с ней осуществляется связь, и сведений о лице, имеющем право действовать без доверенности от имени юридического лица.

Судебная практика по данной категории дел рассматривалась выше.

Вторым основанием в данной группе является неоднократное непредставление отчетности о деятельности религиозной организации в уполномоченный орган. Согласно п. 3 ст. 32 Федерального закона "О некоммерческих организациях" некоммерческие организации в срок до 15 апреля текущего года обязаны представлять в уполномоченный орган документы, содержащие отчет о своей деятельности, о персональном составе руководящих органов, а также документы о расходовании денежных средств и об использовании иного имущества, в том числе полученных от международных и иностранных организаций, иностранных граждан и лиц без гражданства.

За исключением некоммерческих организаций, учредителями (участниками, членами) которых не являются иностранные граждане и (или) организации либо лица без гражданства, которые не имели в течение года поступлений имущества и денежных средств от международных или иностранных организаций, иностранных граждан, лиц без гражданства, а также в случае, если поступления имущества и денежных средств таких некоммерческих организаций в течение года составили до трех миллионов рублей, данные организации обязаны представлять в те же сроки в уполномоченный орган или его территориальный орган заявление, подтверждающее их соответствие настоящему пункту, и информацию в произвольной форме о продолжении своей деятельности.

Однако несмотря на то, что вышеперечисленные основания закреплены в законе, следует особо отметить, что принудительная ликвидация организации по формальным основаниям недопустима.

Так, в Постановлении Конституционного Суда РФ от 18 июля 2003 г. N 14-П "По делу о проверке конституционности положений статьи 35 Федерального закона "Об акционерных обществах", статей 61 и 99 Гражданского кодекса Российской Федерации, статьи 31 Налогового кодекса Российской Федерации и статьи 14 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации в связи с жалобами гражданина А.Б. Борисова, ЗАО "Медиа-Мост" и ЗАО "Московская независимая вещательная корпорация" Конституционный Суд указал следующее: "Отсутствие в п. 2 ст. 61 ГК Российской Федерации конкретного перечня положений, нарушение которых может привести к ликвидации юридического лица, т.е. его прекращению без перехода прав и обязанностей в порядке правопреемства, не означает, что данная санкция может применяться по одному лишь формальному основанию - в связи с неоднократностью нарушений обязательных для юридических лиц правовых актов. Исходя из общеправовых принципов юридической ответственности (в том числе наличия вины) и установленных статьей 55 (часть 3) Конституции Российской Федерации критериев ограничения прав и свобод, соблюдение которых обязательно не только для законодателя, но и для правоприменителя, оспариваемая норма предполагает, что неоднократные нарушения закона в совокупности должны быть столь существенными, чтобы позволить арбитражному суду - с учетом всех обстоятельств дела, включая оценку характера допущенных юридическим лицом нарушений и вызванных им последствий, - принять решение о ликвидации юридического лица в качестве меры, необходимой для защиты прав и законных интересов других лиц.

Предусмотренная п. 2 ст. 61 ГК РФ санкция за осуществление юридическим лицом деятельности с неоднократными нарушениями закона - ликвидация юридического лица не может быть назначена по одному лишь формальному основанию неоднократности нарушений законодательства, а должна применяться в соответствии с общеправовыми принципами юридической ответственности и быть соразмерной допущенным юридическим лицом нарушениям и вызванным ими последствиям" <1>.

--------------------------------

<1> Постановление Конституционного Суда РФ от 18 июля 2003 г. N 14-П // Вестник Конституционного Суда РФ. 2003. N 5.

Таким образом, данное Постановление ставит под вопрос возможность принудительной ликвидации религиозной организации за неоднократное непредставление религиозной организацией в установленный срок обновленных сведений, необходимых для внесения изменений в Единый государственный реестр юридических лиц.

Но несмотря на данное Постановление случаи, когда территориальные органы юстиции инициируют подачу в суды исков о ликвидации религиозных организаций по причине неподачи последними отчетности, предусмотренной п. 9 ст. 8 Федерального закона "О свободе совести и о религиозных объединениях" и п. 3 ст. 32 Федерального закона "О некоммерческих организациях", нередки.

Данные факты были предметом неоднократного разбирательства в Верховном Суде РФ <1>. Так, например, Управление Министерства юстиции Российской Федерации по Республике Башкортостан (далее - Управление) обратилось в суд с исковым заявлением о ликвидации местной мусульманской религиозной организации "Махалля" (далее - Религиозная организация) и исключении ее из Единого государственного реестра юридических лиц. В обоснование своих требований истец указал, что в ходе ревизии установлено неисполнение Религиозной организацией обязанности ежегодно информировать орган, принявший решение о ее государственной регистрации, о продолжении своей деятельности не позднее 15 апреля года, следующего за отчетным. Указанная информация не представлена Религиозной организацией за период 2006 - 2009 гг. Управлением в адрес ответчика вынесено предупреждение об устранении этого нарушения, которое не было исполнено. Указанные обстоятельства, по мнению истца, свидетельствуют о неоднократном нарушении Религиозной организацией требований федеральных законов и являются основанием для ее ликвидации.

--------------------------------

<1> См.: Определение ВС РФ от 16 ноября 2010 г. N 49-Г10-75; Определение ВС РФ от 16 ноября 2010 г. N 49-Г10-74 // URL: http://www.sudbiblioteka.ru/vs/text_big3/verhsud_big_47510.htm (дата обращения: 28.08.2012).

Привлеченные к участию в деле в качестве третьих лиц учредители Религиозной организации - физические лица просили отказать в удовлетворении заявления, ссылаясь на то, что организация фактически действует, несет все расходы по содержанию мечети, ведется бухгалтерская отчетность.

Решением Верховного суда Республики Башкортостан от 10 сентября 2010 г. в удовлетворении исковых требований Управления о ликвидации Религиозной организации и исключении ее из Единого государственного реестра юридических лиц отказано.

В кассационной жалобе начальник Управления просил отменить решение суда как вынесенное с нарушением требований закона. Однако Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда РФ не нашла оснований для удовлетворения жалобы и отмены решения Верховного суда Республики Башкортостан, постановленного в соответствии с установленными обстоятельствами и требованиями закона. И указала следующее:

"В обоснование требований о ликвидации Религиозной организации Управление ссылается на неоднократное нарушение ответчиком требований закона о представлении необходимой информации. Ликвидация религиозной организации является одним из видов ответственности юридических лиц за допущенные нарушения, порядок и основания применения которой предусмотрены статьей 32 Федерального закона от 12 января 1996 г. N 7-ФЗ "О некоммерческих организациях", статьей 14 Федерального закона от 26 сентября 1997 г. N 125-ФЗ "О свободе совести и о религиозных объединениях" и статьей 61 ГК Российской Федерации.

В соответствии с пунктом 1 статьи 18 и пунктом 10 статьи 32 Федерального закона "О некоммерческих организациях" некоммерческая организация может быть ликвидирована на основании и в порядке, которые предусмотрены ГК Российской Федерации, данным Федеральным законом и другими федеральными законами. Неоднократное непредставление некоммерческой организацией в установленный срок сведений, предусмотренных этой статьей, является основанием для обращения уполномоченного органа или его территориального органа в суд с заявлением о ликвидации данной некоммерческой организации".

Между тем суд приходит к выводу, что:

"Характер допущенных юридическим лицом нарушений, а также вызванные ими последствия должны быть настолько существенными и неустранимыми, чтобы восстановление законности было возможно только путем его ликвидации.

Ликвидация юридического лица как мера реагирования на нарушения действующего законодательства должна применяться в соответствии с общеправовыми принципами юридической ответственности и быть соразмерной допущенным юридическим лицом нарушениям и вызванным ими последствиям.

Отказывая в удовлетворении заявления Управления, суд правильно исходил из того, что имевшие место в деятельности названной Религиозной организации нарушения действующего законодательства, которые были выявлены в ходе проведенной Управлением проверки, по своему характеру и их последствиям не могут являться достаточным основанием для ликвидации этой общественной организации.

При этом суд правильно принял во внимание возможность устранения допущенных нарушений, а также объяснения учредителей Религиозной организации о том, что непредставление отчетности связано с тем, что сменился имам-хатыб мечети, а прежний имам-хатыб не передал надлежащим образом документы и какие-либо указания относительно отчетности, что свидетельствует об отсутствии умышленных действий Религиозной организации, повлекших допущение указанных нарушений.

В кассационной жалобе представитель Управления ссылается на неправильность вывода суда первой инстанции о возможности ликвидации Религиозной организации только по основаниям, предусмотренным специальным Федеральным законом "О свободе совести и религиозных объединениях".

Между тем изложенный довод не влияет на законность оспариваемого судебного постановления, поскольку не опровергает сделанный судом вывод об отсутствии в данном случае оснований для ликвидации юридического лица.

Иные доводы кассационной жалобы получили надлежащую оценку при рассмотрении дела судом первой инстанции, оснований не согласиться с которой не имеется.

При рассмотрении дела судом не допущено нарушений норм материального и процессуального права, которые бы привели или могли привести к неправильному рассмотрению дела, в том числе и тех, на которые имеется ссылка в кассационной жалобе.

Таким образом, решение Верховного суда Республики Башкортостан от 10 сентября 2010 г. является законным и обоснованным, оснований для его отмены по доводам кассационной жалобы не имеется" <1>.

--------------------------------

<1> Определение ВС РФ от 14 декабря 2010 г. N 49-Г10-86 // URL: http://www.sudbiblioteka.ru/vs/text_big3/verhsud_big_47510.htm (дата обращения: 28.08.2012).

Аналогичные определения Верховного суда были вынесены по делу о ликвидации местной мусульманской религиозной организации "Махалля "Ихлас" д. Нижний Чат Янаульского района Республики Башкортостан и исключении ее из Единого государственного реестра юридических лиц по кассационной жалобе временно исполняющего обязанности начальника Управления Министерства юстиции Российской Федерации по Республике Башкортостан С.Д. Яндурина на решение Верховного суда Республики Башкортостан от 30 августа 2010 г. (Определение ВС РФ от 16 ноября 2010 г. N 49-Г10-75) <1>; по делу о ликвидации мусульманской религиозной организации дер. Багдашкино Кугарчинского района Духовного управления мусульман Республики Башкортостан и исключении ее из Единого государственного реестра юридических лиц по кассационной жалобе временно исполняющего обязанности начальника Управления Министерства юстиции Российской Федерации по Республике Башкортостан С.Д. Яндурина на решение Верховного суда Республики Башкортостан от 30 августа 2010 г. (Определение ВС РФ от 16 ноября 2010 г. N 49-Г10-74).

--------------------------------

<1> URL: http://www.sudbiblioteka.ru/vs/text_big3/verhsud_big_47510.htm (дата обращения: 28.08.2012).

Также следует отметить, что в соответствии с п. 23 Постановления Пленума Верховного Суда РФ N 6, Пленума ВАС РФ N 8 от 1 июля 1996 г. "О некоторых вопросах, связанных с применением части первой Гражданского кодекса Российской Федерации" юридическое лицо может быть ликвидировано по решению суда лишь в случаях, предусмотренных ГК РФ (п. 2 ст. 61).

Следовательно, неисполнение указанным лицом требований, содержащихся в иных законах, может служить основанием для ликвидации юридического лица, если суд квалифицирует соответствующие действия (бездействие) как неоднократные или грубые нарушения данного закона или иного правового акта <1>.

--------------------------------

<1> Бюллетень Верховного Суда РФ. 1996. N 9; 1997. N 5.

3.3. Принудительная ликвидация в случае систематического

осуществления религиозной организацией деятельности,

противоречащей ее уставным целям

Согласно Методическим рекомендациям по осуществлению органами юстиции контрольных функций в отношении религиозных организаций от 24 декабря 1997 г. под деятельностью религиозной организации, противоречащей ее уставным целям, следует понимать:

а) утрату религиозной организацией при осуществлении своей деятельности характера и признаков религиозной организации;

б) осуществление запрещенных для религиозных организаций видов деятельности;

в) осуществление деятельности, в том числе медицинской, образовательной и иной, без надлежаще оформленного разрешения (лицензии);

г) осуществление деятельности, не предусмотренной уставом религиозной организации;

д) осуществление деятельности с сокрытием наименования и вероисповедной принадлежности религиозной организации;

Рассмотрим каждый пункт подробнее:

а) утрата религиозной организацией при осуществлении своей деятельности характера и признаков религиозной организации.

В соответствии со ст. 8 Федерального закона "О свободе совести и о религиозных объединениях" основной целью религиозной организации является совместное исповедание и распространение веры, а соответствующими этой цели признаками являются: вероисповедание, совершение богослужений, других религиозных обрядов и церемоний, обучение религии и религиозное воспитание своих последователей (ч. 1 ст. 6).

Кроме своей основной цели (исповедание и распространение веры) религиозные организации в установленном законом порядке вправе заниматься и иной не запрещенной законом деятельностью, соответствующей ее цели. При этом предмет и цели деятельности религиозной организации как некоммерческой организации должны быть определены в ее уставе.

Неправильное понимание руководителями религиозных организаций этого, казалось бы, простого вопроса зачастую приводит к нарушениям законодательства.

Так, например, юридическая неграмотность сотрудников одной из централизованных религиозных организаций спровоцировала подачу иска Минюстом России о ликвидации организации. Причина - неправильное заполнение форм ежегодной отчетности. Так, в своих отчетах религиозная организация в разделе "Виды деятельности в отчетном периоде в соответствии с уставом", в котором, по сути, перечисляются признаки религиозной организации, везде поставила прочерки. Таким образом, получилось, что организация в течение года занималась чем угодно, но только не уставной деятельностью.

Ни для кого не секрет, что в настоящее время именно религиозные объединения ведут эффективную работу среди нуждающихся и неблагополучных слоев населения. Сеть реабилитационных центров, созданных религиозными организациями во всех уголках нашей страны, - яркое тому свидетельство.

Казалось бы, деятельность религиозных организаций по духовно-нравственной реабилитации лиц, страдающих алкогольной и наркотической зависимостью, должна поощряться, однако при ее осуществлении как религиозные, так и общественные организации сталкиваются с рядом неразрешимых проблем.

Несмотря на то что руководство нашей страны подчеркивает важность профилактики наркомании и важность антинаркотической пропаганды среди молодежи совместно с общественными организациями, на практике с органами власти нередко возникают серьезные проблемы.

Так, например, в адрес религиозной организации в г. Новосибирске Управлением Министерства юстиции по Новосибирской области было направлено предупреждение о недопустимости нарушения законодательства РФ, в котором было указано, что церковь не имеет права содействовать профилактике и реабилитации лиц, страдающих алкогольной и наркотической зависимостью. Однако церковь, занимаясь данного рода благотворительной деятельностью, не только не нарушала законодательства нашей страны, но, наоборот, вносила свою лепту в борьбе с этой все более нарастающей бедой в нашем обществе.

Бывают случаи, когда органы, осуществляющие контроль за деятельностью религиозных организаций, указывают, что церковь благотворительной деятельностью вообще заниматься не вправе. И если у прихожан есть такое желание, то они должны зарегистрировать благотворительную организацию. Видимо, срабатывает синдром советской эпохи, когда согласно Постановлению ВЦИК и СНК от 8 апреля 1929 г. "О религиозных объединениях" религиозным общинам запрещалась всякая социальная и благотворительная деятельность.

Однако данная позиция противоречит действующему законодательству. В соответствии со ст. 18 Федерального закона от 26 сентября 1997 г. N 125-ФЗ "О свободе совести и о религиозных объединениях" религиозные организации вправе осуществлять благотворительную деятельность как непосредственно, так и путем учреждения благотворительных организаций. Более того, государство должно оказывать содействие и поддержку благотворительной деятельности религиозных организаций, а также реализации ими общественно значимых культурно-просветительских программ и мероприятий.

Согласно ст. 1 Федерального закона от 11 августа 1995 г. N 135-ФЗ "О благотворительной деятельности и благотворительных организациях" (далее - Закон N 135) под благотворительной деятельностью понимается добровольная деятельность не только граждан, но и юридических лиц по бескорыстной (безвозмездной или на льготных условиях) передаче гражданам или юридическим лицам имущества, в том числе денежных средств, бескорыстному выполнению работ, предоставлению услуг, оказанию иной поддержки.

В соответствии со ст. 4 данного Закона юридические лица вправе беспрепятственно осуществлять благотворительную деятельность на основе добровольности и свободы выбора ее целей. Юридические лица вправе свободно осуществлять благотворительную деятельность индивидуально или объединившись, с образованием или без образования благотворительной организации. Никто не вправе ограничивать свободу выбора установленных законом целей благотворительной деятельности и форм ее осуществления.

Согласно п. 1 ст. 2 Федерального закона N 135-ФЗ благотворительная деятельность осуществляется в целях:

- социальной поддержки и защиты граждан, включая улучшение материального положения малообеспеченных, социальную реабилитацию безработных, инвалидов и иных лиц, которые в силу своих физических или интеллектуальных особенностей, иных обстоятельств не способны самостоятельно реализовать свои права и законные интересы;

- подготовки населения к преодолению последствий стихийных бедствий, экологических, промышленных или иных катастроф, к предотвращению несчастных случаев;

- оказания помощи пострадавшим в результате стихийных бедствий, экологических, промышленных или иных катастроф, социальных, национальных, религиозных конфликтов, жертвам репрессий, беженцам и вынужденным переселенцам;

- содействия укреплению мира, дружбы и согласия между народами, предотвращению социальных, национальных, религиозных конфликтов;

- содействия укреплению престижа и роли семьи в обществе;

- содействия защите материнства, детства и отцовства;

- содействия деятельности в сфере образования, науки, культуры, искусства, просвещения, духовному развитию личности;

- содействия деятельности в сфере профилактики и охраны здоровья граждан, а также пропаганды здорового образа жизни, улучшения морально-психологического состояния граждан;

- содействия деятельности в сфере физической культуры и массового спорта;

- охраны окружающей среды и защиты животных;

- охраны и должного содержания зданий, объектов и территорий, имеющих историческое, культовое, культурное или природоохранное значение, и мест захоронения.

Также нередки случаи, когда руководители религиозных организаций, в том числе занимающиеся оказанием помощи лицам, страдающим наркотической и алкогольной зависимостью, начинают эту деятельность ставить на первый план, забывая об основных целях создания религиозной организации.

При проведении проверки выявляется, что протоколы данной организации отражают исключительно деятельность по профилактике и реабилитации лиц, страдающих наркотической и алкогольной зависимостью, и практически отсутствует деятельность, ради которой и создана религиозная организация, - совместное исповедание и распространение веры. Что дает повод контролирующему органу прийти к выводу, что по факту религиозная организация утратила при осуществлении своей деятельности характер и признаки религиозной организации.

Следует отметить, что в случае судебных разбирательств по данной категории дел суд зачастую назначает религиоведческую экспертизу.

Безусловно, желательным можно считать привлечение специалиста по протестантизму в процесс экспертирования религиозной организации протестантского толка или специалиста по новым религиозным движениям для экспертирования, например религиозной организации Свидетелей Иеговы. Узкая специализация ученого предполагает наличие у него большего объема специальных знаний, необходимых для данного конкретного экспертного исследования.

В качестве примера скрупулезности в подборе эксперта-религиоведа уместно привести допрос в американском суде одного из выдающихся религиоведов современности Джона Гордона Мэлтона. Речь идет о типологически сходной судебной религиоведческой экспертизе. Так, судья вначале тщательно выясняет уровень образования эксперта, его научный и педагогический стаж, количество и содержание написанных им книг, в том числе подробно о книге "Энциклопедия американских религий", вплоть до количества книг в библиотеке эксперта <1>.

--------------------------------

<1> См.: Пчелинцев А.В. Государственная религиоведческая экспертиза в системе правовых гарантий // Основы религиоведческой экспертизы: Сб. науч. статей / Под общ. ред. А.В. Пчелинцева. М.: Институт религии и права, 2002. С. 9.

Именно такой скрупулезный подход должен лежать в подборе экспертов для работы в экспертных советах по проведению ГРЭ.

Тем не менее не каждый человек, даже специалист высокой квалификации, способен к необходимым обобщениям, уточнениям, конкретизациям, правильному выстраиванию причинно-следственных связей. Одна из основных задач в этом смысле - организация мышления эксперта, а для этого необходимо учитывать специфику предмета, который экспертируется. Так, религиоведение, как и любая другая гуманитарная наука, имеет ряд особенностей, пониманием которых должен владеть специалист-религиовед.

Однако, к сожалению, приходится признать, что поскольку требования к эксперту-религиоведу законодательно не определены, на практике далеко не всегда в качестве эксперта выступает квалифицированный специалист <1>;

--------------------------------

<1> См.: Государственная религиоведческая экспертиза: теория и практика. М.: ИД "Юриспруденция", 2012. С. 141.

б) осуществление запрещенных для религиозных организаций видов деятельности.

Согласно вышеуказанным Методическим рекомендациям под данной деятельностью следует понимать:

- участие религиозных организаций в деятельности политических партий и политических движений, оказание им материальной и иной помощи, предвыборная агитация. Данная деятельность для религиозных организаций прямо запрещена Федеральным законом "О свободе совести и о религиозных объединениях". Так, в соответствии с п. 5 ст. 4 данного Закона религиозная организация не имеет права участвовать в выборах в органы государственной власти и в органы местного самоуправления, а также участвовать в деятельности политических партий и политических движений и оказывать им материальную и иную помощь;

- создание структурных подразделений в государственных и муниципальных учреждениях и в иных, не предусмотренных законом местах;

- осуществление предпринимательской деятельности, не соответствующей уставным целям;

- продажа получаемой гуманитарной помощи и т.д.

Между тем следует отметить, что судить о степени эффективности правовой регламентации принудительной ликвидации религиозной организации в случае систематического осуществления ею деятельности, противоречащей уставным целям, невозможно без обращения к правоприменительной практике.

Судебная практика по данной категории дел исходит из позиции, что характер допущенных некоммерческой организацией нарушений и вызванные этими нарушениями последствия должны быть настолько существенными и неустранимыми, чтобы восстановление законности было возможно только путем ее ликвидации.

Рассмотрим пример из судебной практики, касающийся общественной организации.

Управление Министерства юстиции Российской Федерации по Пермскому краю (далее - Управление) обратилось в суд с заявлением о ликвидации Пермской региональной воспитательно-наставнической общественной организации "Союз полковников" (далее - организация "Союз полковников"), зарегистрированной Главным управлением Федеральной регистрационной службы по Пермской области и Коми-Пермяцкому автономному округу 28 января 2005 г., регистрационный N 1055900001618, назначении ликвидационной комиссии и установлении порядка и сроков ликвидации данной общественной организации, указывая на то, что в соответствии с Приказом Управления от 3 июня 2009 г. N 53 с 15 по 30 июня 2009 г. проведена проверка организации "Союз полковников" на предмет соответствия деятельности этой общественной организации уставным целям и законодательству Российской Федерации, в том числе по расходованию денежных средств и использованию иного имущества, за период с февраля 2008 г. по июнь 2009 г.

В результате проверки установлено, что организация "Союз полковников" в своей деятельности грубо нарушает федеральные законы и нормативные правовые акты Российской Федерации, а также осуществляет деятельность, противоречащую ее уставным целям: путем благотворительной деятельности осуществляет помощь в укреплении материально-технической базы подразделений ГУВД по Пермскому краю, что противоречит ст. 2 Федерального закона "О благотворительной деятельности и благотворительных организациях", поскольку такая деятельность не соответствует ни одной из целей благотворительной деятельности, установленных данным Федеральным законом, а также ст. 35 Закона Российской Федерации "О милиции", поскольку поступление денежных средств на нужды милиции от общественных объединений не соответствует действующему законодательству. Противоречит действующему законодательству, а именно ст. 20.1 Закона Российской Федерации "О милиции" и ст. 17 Федерального закона "О государственной гражданской службе Российской Федерации", оказание благотворительной помощи действующим сотрудникам подразделений ГУВД по Пермскому краю, ветеранам МВД, членам семей сотрудников, погибших при исполнении служебных обязанностей, и иным лицам.

В нарушение ст. 575 ГК Российской Федерации организацией "Союз полковников" допущено дарение подарков действующим сотрудникам милиции как государственным служащим.

Вопреки требованиям ст. 9 Федерального закона "О бухгалтерском учете" хозяйственные операции в организации "Союз полковников" не оформляются оправдательными документами, а в нарушение п. 3 ст. 1 данного Федерального закона, п. 10 Приказа Минфина России от 29 июля 1998 г. N 34н "Об утверждении положения по ведению бухгалтерского учета и бухгалтерской отчетности в Российской Федерации" учетная политика организации "Союз полковников" содержит противоречивую информацию.

В нарушение ст. 6 Федерального закона "Об общественных объединениях", п. 5.6 Устава не все члены организации "Союз полковников" платят членские взносы в порядке и размерах, установленных решением общего собрания. Штатное расписание организации "Союз полковников" в нарушение п. 6.11 Устава не утверждено Советом организации.

Кроме того, организация "Союз полковников" направляет в адрес коммерческих организаций письма на официальных бланках государственного органа - ГУВД по Пермскому краю, что свидетельствует об использовании ответчиком полномочий государственного органа и о вмешательстве в его деятельность, является элементом принуждения коммерческих организаций к сбору денежных средств.

В нарушение требований Федерального конституционного закона "О Государственном гербе Российской Федерации" организация "Союз полковников" в удостоверениях своих членов использует изображение Государственного герба Российской Федерации.

По результатам проверки Управлением составлен акт от 7 июля 2009 г. (т. 1 л.д. 46 - 109).

Решением Пермского краевого суда от 28 сентября 2009 г. заявление Управления удовлетворено частично. Пермская региональная воспитательно-наставническая общественная организация "Союз полковников" ликвидирована, с нее взыскана государственная пошлина в размере 2000 рублей в доход государства. В остальной части заявленных требований Управления отказано.

В кассационной жалобе председатель Совета организации "Союз полковников" Л. просит отменить решение Пермского краевого суда от 28 сентября 2009 г. по мотиву его незаконности и принять по делу новое решение об отказе в удовлетворении требований Управления.

В возражении на кассационную жалобу Управление просит решение суда оставить без изменения, кассационную жалобу организации "Союз полковников" - без удовлетворения, ссылаясь на полное и всестороннее исследование судом обстоятельств дела.

Проверив материалы дела, обсудив доводы кассационной жалобы, возражения на кассационную жалобу, судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда Российской Федерации находит жалобу подлежащей удовлетворению, а решение суда первой инстанции - подлежащим отмене по следующим основаниям <1>.

--------------------------------

<1> См.: Определение Верховного Суда РФ от 15 декабря 2009 г. N 44-Г09-41 // URL: http://www.sudbiblioteka.ru/vs/text_big3/verhsud_big_43705.htm (дата обращения: 28.08.2012).

3.4. Принудительная ликвидация в случае осуществления

деятельности без надлежащего разрешения (лицензии)

В соответствии с действующим законодательством определенные виды деятельности, в частности образовательная и медицинская, подлежат лицензированию в установленном законом порядке.

На сегодняшний день имеется обширная судебная практика по делам, связанным как с нарушением данного требования со стороны религиозных организаций, так и предъявлением неправомерных требований со стороны органов государственной власти.

Так, например, прокуратура Железнодорожного района г. Ростова-на-Дону инициировала подачу иска о запрете деятельности филиала межрегиональной общественной организации, занимающейся социально-духовной реабилитацией лиц, страдающих наркотической зависимостью.

При этом обоснование иска откровенно удивляло. Так, в иске были указаны следующие правонарушения: проживание граждан Российской Федерации на территории своей же страны более 90 суток без регистрации по месту пребывания, отсутствие автоматической пожарной сигнализации и документации, подтверждающей проведение огнезащитной обработки сгораемых конструкций кровли чердачного помещения, использование линолеума без сертификата, нарушение санитарно-эпидемиологических требований к организациям общественного питания в обычном частном жилом доме!

Более того, органы прокуратуры ошибочно приравняли социально-духовную реабилитацию к медико-социальной работе <1>, сославшись на ст. 55 Федерального закона от 8 января 1998 г. N 3-ФЗ "О наркотических средствах и психотропных веществах", который к данному виду благотворительной деятельности не имеет вообще никакого отношения.

--------------------------------

<1> Личный архив автора за 2010 г.

Другой пример - это ситуация, сложившаяся в Благовещенске. Прокурор г. Благовещенска обратился с иском о признании незаконной деятельности религиозной организации Церковь христиан веры евангельской "Новое поколение" г. Благовещенска по использованию медицинских технологий, включающих технику психологического и психотерапевтического воздействия на психику человека, запрете использования указанных медицинских технологий; запрете распространения с использованием средств массовой информации записи проводимых мероприятий, содержащих медицинские технологии, включающие технику психологического и психотерапевтического воздействия на психику человека; признании незаконной деятельности по распространению аудиовизуальных произведений, содержание которых может оказать негативное влияние на психическое здоровье человека, возложении обязанности прекратить ведение указанной деятельности.

Благовещенский городской суд Амурской области данные требования удовлетворил, указав, однако, что данные требования не относятся к трем аудиовизуальным произведениям <1>. Судебное разбирательство по данному делу продолжается в надзорных инстанциях.

--------------------------------

<1> Личный архив автора.

Неоднократно пытались привлечь к ответственности религиозные организации за деятельность воскресных школ. Пока Верховный Суд РФ не поставил точку в данном вопросе. Так, в Определении Верховного Суда Российской Федерации от 10 июня 2008 г. N 36-Г08-7 по делу местной религиозной организации "Объединенная методистская церковь" г. Смоленска суд отметил, что поскольку из материалов дела следует, что обучение детей религии в созданной церковью воскресной школе, которая не является юридическим лицом, не сопровождалось завершением обязательной итоговой аттестацией и выдачей документа об образовании или квалификации, то указанный вид обучения не подпадает под данное в Законе РФ "Об образовании" понятие образовательной деятельности, право на ведение которой требует получения лицензии, и поэтому у суда не было оснований, предусмотренных законом, для вывода о том, что обучение детей религии в указанной воскресной школе является образовательной деятельностью, и данный вывод суда Судебная коллегия считает ошибочным.

В другом деле прокурор г. Чебоксары потребовал через суд ликвидировать местную религиозную организацию евангельских христиан за то, что в данной организации верующие "осуществляют молитву за исцеление больных, не имея лицензии на осуществление медицинской деятельности" <1>.

--------------------------------

<1> Личный архив автора за 2002 г.

С другой стороны, известны примеры, когда религиозные организации осуществляли образовательную деятельность без получения лицензии, за что были ликвидированы в судебном порядке.

Так, например, прокурор г. Новочебоксарска и заместитель прокурора Чувашской Республики обратились в суд с заявлениями о ликвидации религиозной организации "Библейский центр Чувашской Республики христиан веры евангельской (пятидесятников)", сославшись на то, что эта религиозная организация в нарушение законодательства ведет образовательную деятельность без создания соответствующего образовательного учреждения и при отсутствии необходимой лицензии, что в силу абз. 3 п. 2 ст. 61 ГК РФ и абз. 3 п. 1 ст. 14 Федерального закона "О свободе совести и о религиозных объединениях" является основанием для ее ликвидации.

В ходе проведения проверочных действий было выявлено, что при религиозной организации был создан колледж, на базе которого проводились семинары, которые представляли собой целенаправленный процесс религиозного воспитания и обучения, завершавшийся итоговой аттестацией и выдачей дипломов.

Данные факты подтверждались штатным расписанием, согласно которому в центре числилось два преподавателя, а также расписаниями семинарских занятий, приглашениями на учебу, копиями дипломов, выдаваемых по окончании семинаров. Учеба проходила по различным направлениям подготовки: евангелисты-служители, евангелисты-пастыри, евангелисты-проповедники, евангелисты-миссионеры, учителя детских воскресных школ, библейские сурдопереводчики. Проводились занятия по богословию, истории христианства, по истории братства и другим предметам.

Решением Верховного суда Чувашской Республики от 3 августа 2007 г. заявления удовлетворены: постановлено ликвидировать названную религиозную организацию.

В кассационной жалобе руководитель религиозной организации просил решение суда отменить в связи с его незаконностью и производство по делу прекратить.

Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда РФ 16 октября 2007 г. жалобу С. оставила без удовлетворения <1>.

--------------------------------

<1> См.: Определение ВС РФ от 16 октября 2007 г. // Религиозные объединения. Свобода совести и вероисповедания. Религиоведческая экспертиза. Нормативные акты. Судебная практика. Заключения экспертов. С. 804 - 811.

3.5. Принудительная ликвидация в случае совершения

религиозной организацией действий, направленных

на осуществление экстремистской деятельности

Проблема профилактики и борьбы с экстремизмом на религиозной почве в России на сегодняшний день стоит довольно остро. Вытекающая из несовершенства нынешнего антиэкстремистского законодательства российская практика порождает множество вопросов.

Правовые и организационные основы противодействия экстремистской деятельности закреплены Федеральным законом от 25 июля 2002 г. N 114-ФЗ "О противодействии экстремистской деятельности".

В соответствии со ст. 1 Закона об экстремизме под понятием экстремистская деятельность (экстремизм) понимаются следующие действия:

- насильственное изменение основ конституционного строя и нарушение целостности Российской Федерации;

- публичное оправдание терроризма и иная террористическая деятельность;

- возбуждение социальной, расовой, национальной или религиозной розни;

- пропаганда исключительности, превосходства либо неполноценности человека по признаку его социальной, расовой, национальной, религиозной или языковой принадлежности или отношения к религии;

- нарушение прав, свобод и законных интересов человека и гражданина в зависимости от его социальной, расовой, национальной, религиозной или языковой принадлежности или отношения к религии;

- воспрепятствование осуществлению гражданами их избирательных прав и права на участие в референдуме или нарушение тайны голосования, соединенные с насилием либо угрозой его применения;

- воспрепятствование законной деятельности государственных органов, органов местного самоуправления, избирательных комиссий, общественных и религиозных объединений или иных организаций, соединенное с насилием либо угрозой его применения.

Экстремистской организацией признается общественное или религиозное объединение либо иная организация, в отношении которых по основаниям, предусмотренным данным Федеральным законом, судом принято вступившее в законную силу решение о ликвидации или запрете деятельности в связи с осуществлением экстремистской деятельности.

Под экстремистскими материалами понимаются предназначенные для обнародования документы либо информация на иных носителях, призывающие к осуществлению экстремистской деятельности либо обосновывающие или оправдывающие необходимость осуществления такой деятельности, в том числе труды руководителей национал-социалистской рабочей партии Германии, фашистской партии Италии, публикации, обосновывающие или оправдывающие национальное и (или) расовое превосходство либо оправдывающие практику совершения военных или иных преступлений, направленных на полное или частичное уничтожение какой-либо этнической, социальной, расовой, национальной или религиозной группы.

Однако данные определения вышеуказанных терминов вызывают критику не только российских юристов и ученых, но и международной общественности. Так, в заключении Европейской комиссии за демократию через право (Венецианская комиссия) отмечено, что определения основных понятий экстремизма ("экстремистская деятельность (экстремизм)", "экстремистская организация" и "экстремистские материалы"), содержащиеся в Федеральном законе от 25 июля 2002 г. N 114-ФЗ "О противодействии экстремистской деятельности", не дают общие характеристики экстремизма как понятия. Наоборот, в Законе перечисляется очень разнообразный спектр действий, которые рассматриваются как "экстремистская деятельность", или "экстремизм".

Из этого следует, что в соответствии с Законом экстремистской деятельностью считаются и попадают в категорию экстремизма только действия, определенные в ч. 1 ст. 1, и экстремистскими считаются только те организации, которые определены в ч. 2 ст. 1, и материалы, которые определены в ч. 3 ст. 1. В соответствии с информацией, полученной докладчиками, первоначальный список, приведенный в Законе от 2002 г. (Федеральном законе N 114-ФЗ "О противодействии экстремистской деятельности"), был расширен в 2006 г. (Федеральным законом N 148-ФЗ от 27 июля 2006 г.) и впоследствии сокращен в 2007 г.

Широкое толкование понятия "экстремизм" правоохранительными органами, расширение применения закона в последние годы и давление, которое с помощью него оказывается на различные круги гражданского общества, а также предполагаемые нарушения прав человека, о которых сообщается в связи с этим, вызвали озабоченность и критику как в России, так и на международном уровне.

Согласно данному Закону основными направлениями противодействия экстремистской деятельности являются:

принятие профилактических мер, направленных на предупреждение экстремистской деятельности, в том числе на выявление и последующее устранение причин и условий, способствующих осуществлению экстремистской деятельности;

выявление, предупреждение и пресечение экстремистской деятельности общественных и религиозных объединений, иных организаций, физических лиц.

Статьей 9 вышеуказанного Закона предусмотрена ответственность общественных и религиозных объединений, иных организаций за осуществление экстремистской деятельности. Так, согласно данной норме в случае, предусмотренном ч. 4 ст. 7 Закона, либо в случае осуществления общественным или религиозным объединением, либо иной организацией, либо их региональным или другим структурным подразделением экстремистской деятельности, повлекшей за собой нарушение прав и свобод человека и гражданина, причинение вреда личности, здоровью граждан, окружающей среде, общественному порядку, общественной безопасности, собственности, законным экономическим интересам физических и (или) юридических лиц, обществу и государству или создающей реальную угрозу причинения такого вреда, соответствующие общественное или религиозное объединение либо иная организация могут быть ликвидированы, а деятельность соответствующего общественного или религиозного объединения, не являющегося юридическим лицом, может быть запрещена по решению суда на основании заявления Генерального прокурора Российской Федерации или подчиненного ему соответствующего прокурора.

По вышеуказанным основаниям общественное или религиозное объединение может быть ликвидировано, а деятельность общественного или религиозного объединения, не являющегося юридическим лицом, может быть запрещена по решению суда также на основании заявления федерального органа государственной регистрации или его соответствующего территориального органа.

В случае принятия судом по основаниям, предусмотренным данным Законом, решения о ликвидации общественного или религиозного объединения их региональные и другие структурные подразделения также подлежат ликвидации.

Оставшееся после удовлетворения требований кредиторов имущество общественного или религиозного объединения либо иной организации, ликвидируемых по основаниям, предусмотренным настоящим Федеральным законом, подлежит обращению в собственность Российской Федерации. Решение об обращении указанного имущества в собственность Российской Федерации выносится судом одновременно с решением о ликвидации общественного или религиозного объединения либо иной организации.

Перечень общественных и религиозных объединений, иных организаций, в отношении которых судом принято вступившее в законную силу решение о ликвидации или запрете деятельности по основаниям, предусмотренным настоящим Федеральным законом, подлежит размещению в международной компьютерной сети Интернет на сайтах федеральных органов исполнительной власти, осуществляющих функции в сфере регистрации общественных и религиозных объединений, иных организаций. Указанный перечень также подлежит опубликованию в официальных периодических изданиях, определенных Правительством Российской Федерации.

Между тем, несмотря на несовершенство нынешнего антиэкстремистского законодательства, практика его применения показала, что правоохранительные органы зачастую обращают свое пристальное внимание не на радикально настроенные группы, а на законопослушные религиозные организации. При этом имитируют работу, используя известную с советских времен "палочную" систему, ставя "галочки" за вынесенные предупреждения.

Данная проблема, пожалуй, связана с тем, что ни при прокуратуре, ни при других правоохранительных органах не предусмотрена штатная единица религиоведа, специалиста, разбирающегося в религиях. Между тем на территории Российской Федерации на сегодняшний день только официально зарегистрировано 23494 религиозных организации, на практике же в качестве религиозных групп их действует в несколько раз больше. Разобраться во всем этом конфессиональном разнообразии под силу лишь специалисту, практикующему в данной области.

Однако сотрудники прокуратуры и МВД, не имеющие религиоведческого образования, довольно посредственно представляют деятельность того или иного религиозного объединения и оценивают все на уровне среднестатистического обывателя, что и приводит к многочисленным проблемам. От незнания самого предмета исследования и вообще религиозной сферы данные органы либо устраивают проверки на предмет экстремизма в законопослушных религиозных организациях, либо начинают с пристрастием проверять социальные сети, как в случае с делом о "запрещении футболки с надписью "Православие или смерть!".

В связи с этим вспоминается пожелание Уполномоченного по правам человека в Российской Федерации Владимира Лукина по "делу исламского богослова Саида Нурси", чтобы под плохо обоснованным и бездоказательным предлогом борьбы с экстремизмом не было допущено вмешательство в дела убеждений и веры миллионов граждан, которое может спровоцировать реальные массовые нарушения их прав на свободу вероисповедания и социально-религиозные конфликты в нашей стране, и тем самым не было допущено повторения практики запретов и гонений в отношении инаковерующих и инакомыслящих, свойственных недемократическим, тоталитарным государствам.

Девятилетняя практика применения Федерального закона от 25 июля 2002 г. N 114-ФЗ "О противодействии экстремистской деятельности" (далее - Закон N 114) показала, что несовершенство данного нормативно-правового акта породило не только большое количество проблем перед правоприменителем, но и дало возможность его использования в качестве орудия борьбы с неугодными религиозными объединениями и нарушениями в области свободы совести и вероисповедания.

Не решило вопрос и обобщение судебной практики. Несмотря на то, что согласно указанию Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 28 июня 2011 г. N 11 "О судебной практике по уголовным делам о преступлениях экстремистской направленности" при рассмотрении уголовных дел данной категории судам следует обеспечивать, с одной стороны, охрану публичных интересов (основ конституционного строя, целостности и безопасности Российской Федерации), а с другой - защиту гарантированных Конституцией Российской Федерации прав и свобод человека и гражданина - свободы совести и вероисповедания, свободы мысли, слова, массовой информации, права свободно искать, получать, передавать, производить и распространять информацию любым законным способом, права собираться мирно, без оружия, проводить собрания, митинги и демонстрации, шествия и пикетирование, проблема нарушения прав как религиозных организаций, так и отдельных граждан не решилась.

Следует отметить, что одной из основных проблем является проблема, связанная с проведением экспертиз на предмет признания литературы экстремистской и вынесением необъективных и ошибочных экспертных заключений.

Так, например, Гайским межрайонным прокурором Оренбургской области С.В. Челышевым была инициирована подача в Гайский городской суд заявления о признании в качестве экстремистских материалов целого ряда мусульманских богословских трудов, включая хадисы Пророка Мухаммада, произведения известного татарского богослова XVIII века Утыз-Имяни, издание "В молитве спасение", автором которой является ректор Московского исламского университета Марат Муртазин, а также книга заместителя председателя Духовного управления мусульман европейской части России Мустафы Кютюкчю "Намаз через призму размышлений" и другие. В материалах дела находилась копия акта естественно-гуманитарной судебной экспертизы, проведенной экспертом Н.Н. Ислановой.

Согласно данной экспертизе вышеуказанные книги были отнесены к экстремистским. Однако при этом ни один из признаков, предусмотренных ст. 1 Федерального закона от 25 июля 2002 г. N 114-ФЗ "О противодействии экстремистской деятельности", не приведен. Кроме того, нигде в исследовательской части акта не приведен анализ и соответственно примененный метод анализа содержания книг. Следовательно, неизвестно, на каком основании эксперт пришел к такому серьезному выводу.

В результате Муфтий Шейх Равиль Гайнутдин, Председатель Совета муфтиев России, Председатель Духовного управления мусульман европейской части России, был вынужден обратиться от лица всех мусульман России к Генеральному прокурору Российской Федерации Ю.Я. Чайке с просьбой оказать содействие и принять необходимые меры по недопущению подобного отношения к духовно-религиозной литературе.

При этом следует отметить, что, несмотря на то что вышеперечисленная литература является очень ценной для мусульман России, Председателю Совета муфтиев России об этом стало известно от издательства РАН "Восточная литература", которое издало книгу "В молитве спасение" в 1998 г. и было привлечено в дело в качестве заинтересованного лица <1>.

--------------------------------

<1> См.: письмо Председателя Совета муфтиев России Равиля Гайнутдина Генеральному прокурору России и председателю Гайского городского суда Оренбургской области в связи с попытками признания экстремистскими ряда исламских книг // URL: http://www.islamtat.ru/publ/generalnomu_prokuroru_rossii_i_orenburgskomu_sude/62-1-0-902 (дата обращения: 28.08.2012).

7 июня 2010 г. Люблинская межрайонная прокуратура ЮВАО обратилась в Люблинский районный суд с представлением о признании информационных материалов экстремистскими. В нем отмечается, что прокуратура провела проверку группы "Антирелигия" на сайте "ВКонтакте.ру" на основании обращения гражданина И.В. Лебедева, жителя Петербурга, который сообщил о размещении в Интернете материалов, оскорбляющих православную и мусульманскую веру. В качестве третьего лица был указан администратор группы "Антирелигия" житель Москвы N.

Прокуратура направила материалы для проверки в Центр по противодействию экстремизму ГУВД г. Москвы, который методом случайной выборки отобрал семь изображений, полученных из фотоальбомов группы "Антирелигия".

Затем Российским институтом культурологии было проведено комплексное психолого-лингвистическое исследование, по результатам которого было признано, что только изображение девушки в футболке с лозунгом "Православие или смерть!" на русском и греческом языках и символов в виде православных крестов, трех черепов с кинжалами в зубах, буквами "Г" и "А" и аббревиатурой "СПХ" является "материалом, содержащим пропаганду исключительности, превосходства либо неполноценности граждан по признаку их отношения к религии".

В данных случаях из-за неквалифицированности экспертов, сделавших неквалифицированные и ошибочные экспертные заключения, были без всяких причин инициированы два судебных дела, направленных против двух традиционных и крупнейших в России конфессий: ислама и православия.

В этой связи чрезвычайно важным становится вопрос о профессиональной подготовленности экспертов. Без преувеличения можно сказать, что от профессиональной подготовки экспертов зависит научная обоснованность и объективность результатов исследования.

От эксперта, принимающего участие в комплексной религиоведческой экспертизе, требуется способность делать выводы в более широком контексте, чем это традиционно принято в научной среде. Исходя из этого, было бы целесообразным, чтобы эксперт мог пройти соответствующую подготовку, по окончании которой выдавался бы специальный сертификат. Подобная практика существует в Центрах судебной экспертизы, так, например, в Российском федеральном центре судебной экспертизы (РФЦСЭ) сертификацию проводят специализированные лаборатории внутри Центра судебной экспертизы - экспертов-лингвистов готовят в лингвистической лаборатории, экспертов-психологов - в лаборатории психологии и так далее. По окончании стажировки выдается сертификат, который требует подтверждения прохождением аттестации раз в 3 - 5 лет.

Несмотря на то что религиоведческая экспертиза является важнейшим аспектом в области государственно-конфессиональных отношений, какой-либо подготовки эксперта-религиоведа попросту не существует. Поэтому пока в качестве экспертов выступают ученые-религиоведы, не прошедшие экспертной аттестации и не имеющие соответствующего сертификата, что, безусловно, не способствует успешному развитию практики проведения религиоведческой экспертизы.

От медицинской и психиатрической экспертиз требуют строгого соответствия определенным методическим стандартам. В религиоведческой экспертизе, как правило, специалист используется только как эрудит в соответствующей области <1>. При этом поскольку законодательно не определены требования к эксперту-религиоведу, данного рода экспертизу проводят люди, не только не имеющие ученой степени и научных трудов по данной тематике, но порой и высшего образования.

--------------------------------

<1> См.: Тихонравов Ю.В. О методике религиоведческой экспертизы // Религия и право. 1999. N 2. С. 25.

В этой связи, по нашему мнению, при определении правового статуса эксперта религиоведческой экспертизы необходимо обязательное законодательное закрепление образовательного ценза и уровня профессиональной подготовленности. Представляется необходимым законодательно закрепить следующий детальный перечень требований к экспертам:

- в качестве эксперта по проведению религиоведческой экспертизы должен выступать специалист, имеющий высшее светское образование по научному религиоведению и ученую степень, стаж работы по специальности не менее 5 лет, обладающий научными и (или) практическими познаниями по рассматриваемому вопросу по соответствующим направлениям науки;

- в качестве эксперта не имеет право выступать священнослужитель, представитель какой-либо конфессии, гражданин, состоящий в трудовых или иных договорных отношениях с какой-либо религиозной организацией.

Актуальным остается вопрос о конкретизации требований к содержанию религиоведческой экспертизы и порядку. В этой связи представляется необходимым детально закрепить следующее:

1) требование об указании сведений об экспертах - фамилия, имя, отчество, образование, специальность, ученая степень и звание, стаж экспертной деятельности;

2) требования к последовательности и этапам производства религиоведческой экспертизы;

3) требования к используемым научным инструментариям; обязательное указание научных методов;

4) требования к используемой терминологии;

5) разграничение вопросов в рамках религиоведческой экспертизы по предметно-профессиональному принципу.

Заключение религиоведческой экспертизы должно основываться на полном, всестороннем и объективном исследовании объектов экспертизы, следовательно, выводы, сделанные экспертами, должны быть обоснованы в процессе проведения экспертной работы.

Исследуя экспертные заключения, вынесенные экспертами-религиоведами, следует отметить, что в последнее время особую значимость приобретает категориальный аппарат, применяемый в экспертизе. Из него должны быть исключены термины, оскорбляющие религиозные взгляды и чувства верующих независимо от их конфессиональной принадлежности. Кроме того, следует иметь в виду, что Федеральный закон "О свободе совести и о религиозных объединениях" вводит в оборот такие типы религиозных образований, как религиозная группа, религиозная организация, местная религиозная организация, централизованная религиозная организация. Применение в религиоведческих экспертизах понятий "тоталитарная секта", "деструктивный культ" можно расценивать как отступление от объективности и непредвзятости - необходимых условий честного и квалифицированного суждения о религиозном объединении <1>.

--------------------------------

<1> См.: Кантеров И.Я. Экспертные советы как субъекты конфессиональной политики // Религия и право. 2004. N 1. С. 12.

Важно отметить, что термин "секта" не встречается в основополагающих международно-правовых документах. Кроме того, в силу исторически сложившейся практики, ментальности российского народа и его культуры термин "секта" воспринимается в России менее нейтрально и терпимо, нежели в Европе. Этот термин, по сути, имеет оскорбительный оттенок <1>. Судебная палата по информационным спорам при Президенте Российской Федерации в своем решении от 12 февраля 1996 г. N 4(138) прямо указала, что данный термин в силу сложившихся в обществе представлений несет, безусловно, негативную смысловую нагрузку и, употребляя его, журналисты могут оскорбить чувства верующих <2>. На некорректность употребления термина "секта" в официальных документах указывают и известные ученые филологи <3>. Данный термин является идеологическим.

--------------------------------

<1> См.: Пчелинцев А.В. Конституционное право граждан на свободу вероисповедания и проблемы его реализации в Российской Федерации // Свобода религии и убеждений: основные принципы / Под ред. Торе Линдхольма, Кола Дурэма и Бахи Тахзиб-Ли. М.: НИЧУ "Институт религии и права", Центр по изучению религии и права Университета Бригма Янга, ТЦ Юнеско, 2010. С. 621.

<2> См.: Религиозные объединения. Свобода совести и вероисповедания. Религиоведческая экспертиза. Нормативные акты. Судебная практика. Заключения экспертов / Сост. А.В. Пчелинцев, В.В. Ряховский, С.В. Чугунов; Под общ. ред. А.В. Пчелинцева. 3-е изд., испр. и доп. М.: ИД "Юриспруденция", 2009. С. 914.

<3> См.: Николаев А.А. О понятии "секта" // Религия и право. 1999. N 2. С. 23.

Термин "деструктивный культ" вообще не может отражать сущность религиозных феноменов.

Во-первых, истории и современности известны достаточно активные религиозные образования, которые отрицают какой бы то ни было культ.

Во-вторых, установка на разрушение встречается в религиозной жизни чрезвычайно редко; напротив, наибольшая общественная опасность чаще всего связана именно с созидательной установкой, вопрос лишь в том, что созидается <1>.

--------------------------------

<1> См.: Тихонравов Ю.В. О методике религиоведческой экспертизы // Религия и право. 1999. N 2. С. 25.

Также на результаты исследования влияет инерционное мышление экспертов, устойчивая привычка к мировоззренческой комфортности, одномерные оценки многообразия религиозных образований, их вероучений и обрядовой практики, организационных форм. Перечисленные изъяны проявляются главным образом в оценках вероисповеданий и обрядов религиозных объединений через призму какой-то одной религиозной традиции, которая берется в качестве "образца", "стандарта" религиозной организации. В таком качестве чаще всего выступает иудейско-христианская традиция, для которой характерны вера в существование Бога-творца, персонифицированного существа, отдельного и отличного человека, а также то, что молитва этому Богу является высшей формой человеческой деятельности. Руководствуясь этими критериями, некоторые религиоведы не считают религиозными организации, не отвечающие им <1>.

--------------------------------

<1> См.: Кантеров И.Я. Экспертные советы как субъекты конфессиональной политики // Религия и право. 2004. N 1. С. 12 (из личного архива автора).

Следующая серьезная проблема связана с рассмотрением дел о признании материалов экстремистскими любым районным судом на территории Российской Федерации. При этом, не вдаваясь и в без того очевидную проблему отсутствия квалифицированных специалистов-религиоведов в районных центрах и недостаточную компетенцию судей районных судов по данной категории дел, следует отметить еще и отсутствие взаимосвязанности судов на территории РФ.

Так, в начале января 2011 г. Черемушкинский районный суд г. Москвы признал лозунг "Православие или смерть!" экстремистским несмотря на то, что Люблинский районный суд г. Москвы на тот момент пока еще рассматривал аналогичное дело. Лингвистическое исследование о признании лозунгов экстремистскими было проведено экспертами того же самого Российского института культурологии. В итоге 20 апреля 2011 г. Люблинский районный суд отказался удовлетворить представление Люблинской межрайонной прокуратуры о признании футболки с надписью "Православие или смерть!" и с изображением православной символики экстремистским материалом. Таким образом, два суда на территории одного субъекта пришли к абсолютно разным выводам.

В этой связи адвокат по данному делу А.В. Пчелинцев отметил следующее: "По моему глубокому убеждению, такого рода вопросы должны находиться в компетенции суда субъекта Федерации, но не районного суда. Даже в городе - в Москве - два районных суда, Люблинский и Черемушкинский, вынесли диаметрально противоположные решения. Видимо, ситуацию надо довести до абсурда, чтобы, к примеру, депутаты Госдумы РФ задумались о назревшей уже необходимости внесения изменений в антиэкстремистское законодательство".

Таким образом, Федеральный список экстремистских материалов стремительно пополняется Минюстом России. Однако вопрос, связанный с процедурой исключения из данного списка ранее внесенных туда материалов, остается нерешаемым.

В качестве наглядного примера можно привести дело о признании решением Сургутского городского суда экстремистскими материалов Рона Хаббарда. На основании данного решения, несмотря на то, что оно еще не вступило в законную силу, Минюст России издал распоряжение о внесении их в список экстремистских. Однако кассационной инстанцией решение Сургутского городского суда было отменено. По словам адвоката по данному делу Галины Крыловой, Минюст России категорически отказывался этот список исправить.

При обжаловании данного факта в судебном порядке Замоскворецкий суд вынес определение о приостановлении распоряжения Министерства юстиции. Был выписан исполнительный лист, так как Министерство юстиции отказалось добровольно выполнить определение суда. Затем судебный пристав прекратил исполнительное производство, что неудивительно, так как служба приставов подведомственна Минюсту. 7 февраля 2011 г. суд признал действия Минюста законными.

Множество вопросов, остающихся без ответа, связано и с применением Закона N 114-ФЗ. Так, в соответствии со ст. 13 данного Закона на территории Российской Федерации запрещаются распространение экстремистских материалов, а также их производство или хранение в целях распространения. В случаях, предусмотренных законодательством Российской Федерации, производство, хранение или распространение экстремистских материалов является правонарушением и влечет за собой юридическую ответственность.

Согласно ст. 20.29 КоАП РФ массовое распространение экстремистских материалов, включенных в опубликованный федеральный список экстремистских материалов, а равно их производство либо хранение в целях массового распространения влечет наложение административного штрафа на граждан в размере от одной тысячи до трех тысяч рублей либо административный арест на срок до пятнадцати суток с конфискацией указанных материалов и оборудования, использованного для их производства; на должностных лиц - от двух тысяч до пяти тысяч рублей с конфискацией указанных материалов и оборудования, использованного для их производства; на юридических лиц - от пятидесяти тысяч до ста тысяч рублей или административное приостановление деятельности на срок до девяноста суток с конфискацией указанных материалов и оборудования, использованного для их производства.

Из приведенных норм права следует, что правонарушением считается хранение в целях массового распространения, следовательно, в одном экземпляре данные книги храниться могут, однако, поскольку в законе не дано определения термину "массовое распространение", а судебная и правоприменительная практика по данной категории дел еще неустойчива, то дать однозначный ответ на вопрос, какое количество экземпляров можно рассматривать как массовое, не представляется возможным.

В итоге возникают вопросы: может ли, например, сайентолог хранить у себя дома указанные книги Р. Хаббарда (печатные издания) в одном экземпляре? Сколько экземпляров каждого наименования?

По нашему мнению, под массовым распространением экстремистских материалов следует понимать действия, направленные на ознакомление с данными материалами неограниченного круга лиц, в том числе через компьютерные сети.

Согласно разъяснению, данному в журнале "Мировой судья" (2009, N 6), "не является массовым распространением передача экстремистских материалов определенному субъекту для ознакомления без цели последующего массового распространения".

Однако, поскольку закон не дает однозначного ответа на данный вопрос, правоохранительные органы могут придерживаться другой точки зрения. И кто же в данном случае будет прав?

Таким образом, нечеткость Федерального закона "О противодействии экстремистской деятельности" и порожденных им внутриведомственных распоряжений в совокупности с неправомерным применением антиэкстремистского законодательства, непрофессиональным уровнем проведения экспертных исследований и некомпетентностью чиновников породила не только откровенную имитацию борьбы с экстремизмом, но и привела к нарушениям в области свободы совести и вероисповедания. Между тем реальные экстремистские организации продолжают осуществлять свою деятельность, неся в себе откровенную угрозу всему российскому обществу. В этой связи вопрос о совершенствовании антиэкстремистского законодательства становится особо актуален.

3.6. Осуществление деятельности с нарушением требований

Конституции Российской Федерации и иными неоднократными или

грубыми нарушениями закона или иных правовых актов

К данным противоправным деяниям следует отнести:

- посягательство на личность, права и свободы граждан;

- нарушение общественной безопасности и общественного порядка;

- принуждение к разрушению семьи;

- воспрепятствование получению обязательного образования;

- побуждение граждан к отказу от исполнения установленных законом гражданских обязанностей и совершению иных противоправных действий;

- нанесение установленного в соответствии с законом ущерба нравственности, здоровью граждан, в том числе использование в связи с их религиозной деятельностью наркотических и психотропных средств, гипноза, совершение развратных и иных противоправных действий;

- склонение к самоубийству или к отказу по религиозным мотивам от оказания медицинской помощи лицам, находящимся в опасном для жизни и здоровья состоянии;

- принуждение членов и последователей религиозного объединения и иных лиц к отчуждению принадлежащего им имущества в пользу религиозных объединений;

- воспрепятствование угрозой причинения вреда жизни, здоровью, имуществу, если есть опасность реального ее исполнения, или применения насильственного воздействия, другими противоправными действиями выходу гражданина из религиозного объединения.

Следует отметить, что по данной категории дел важно отграничивать противозаконную деятельность религиозного объединения от такой деятельности его отдельных членов, поскольку при совершении последними правонарушений, мотивированных не религиозным учением или указанием конкретных руководящих органов объединения, а по собственным, личным мотивам влечет наложение ответственности только на самих членов, не затрагивая объединение <1>.

--------------------------------

<1> См.: Куницын И.А. Правовой статус религиозных объединений в России: исторический опыт, особенности и актуальные проблемы / Общественная организация "Православное дело". М., 2000. С. 268.

Судебная практика по данной категории дел не отличается единообразием и нуждается в разъяснении Верховного Суда РФ. В качестве примера приведем наиболее яркие судебные дела.

Прокурор Магаданской области обратился с заявлением в суд о признании деятельности церкви "Слово жизни" противоречащей действующему законодательству и ее ликвидации по следующим основаниям: принуждение к разрушению семьи, посягательство на личность, права и свободы граждан, нанесение установленного в соответствии с законом ущерба нравственности, здоровью граждан, в том числе с использованием гипноза, принуждение членов и последователей религиозного объединения и иных лиц к отчуждению принадлежащего им имущества в пользу религиозных объединений.

Из заявления следовало, что при проведении проверки исполнения Федерального закона "О свободе совести и о религиозных объединениях" прокуратурой Магаданской области было установлено, что данная религиозная организация осуществляет свою деятельность с нарушением вышеназванного Закона и Конституции РФ.

По утверждению прокуратуры, данные нарушения заключались в том, что якобы во время проведения в церкви богослужений на верующих оказывается психотерапевтическое и гипнотическое воздействие, в результате которого подавляется воля и осознанное мышление граждан. Во время богослужений, проводимых руководителем церкви Н.П. Воскобойниковым, проводятся сеансы гипноза, после которых у граждан возникают галлюцинации, чувства страха за себя и за близких. После оказания психологического воздействия гражданами безвозмездно передаются церкви денежные сбережения, ювелирные изделия, украшения и другие ценные вещи. В связи с оказываемым воздействием на прихожан церкви, состоящих в браке, взаимоотношения в их семьях ухудшаются, что приводит к разводам. Церковью нарушается налоговое и уголовное законодательство.

Однако ни одно из обвинений в адрес церкви в ходе судебного разбирательства не подтвердилось. Суд пришел к выводу, что ни одно из обстоятельств, указанных прокурором как основание для ликвидации церкви "Слово жизни", не носит характера систематического или грубого нарушения норм Конституции РФ или иных федеральных законов. Более того, судом было установлено, что данная церковь с 1996 г. по день вынесения решения по субботам готовит пищу и кормит голодных и малоимущих в социальной столовой за счет собственных средств, оказывает материальную помощь областному дому-интернату престарелых и больных Магаданской областной больницы, организует летний отдых для членов церкви и прихожан, способствует укреплению семьи - в церкви 157 семей с детьми, из них 18 браков, заключенных в церкви, и ни один не распался, способствует повышению уровня образования молодых членов церкви.

Более того, при рассмотрении данного дела судом были установлены факты систематического нарушения ст. 28, 29, 21, 23, 24 Конституции РФ, ст. 3 ФЗ "О свободе совести и о религиозных объединениях", ст. 11 ФЗ "Об оперативно-розыскной деятельности", Закона РФ "О прокуратуре Российской Федерации" со стороны прокуратуры Магаданской области, в связи с чем суд счел необходимым вынести частное определение в адрес прокуратуры Магаданской области и Генеральной прокуратуры РФ <1>.

--------------------------------

<1> См.: решение Магаданского городского суда от 21 мая 1999 г. // Религиозные объединения. Свобода совести и вероисповедания. Религиоведческая экспертиза. Нормативные акты. Судебная практика. Заключения экспертов / Сост. А.В. Пчелинцев, В.В. Ряховский, С.В. Чугунов; Под общ. ред. А.В. Пчелинцева. 3-е изд., испр. и доп. М.: ИД "Юриспруденция", 2009. С. 830 - 836.

Еще одно громкое судебное дело произошло в Хабаровске, но отголоски были слышны по всей стране.

1 - 2 сентября 2009 г. местная религиозная организация Церковь христиан веры евангельской "Благодать" г. Хабаровска, входящая в состав Российской церкви христиан веры евангельской проводила мероприятия под названием "Трес Диас" ("Три дня с Богом") в оздоровительном лагере "Амурская жемчужина". По окончании мероприятия некие М.А. Бакирин, О.А. Казанцева и О.И. Алферова, присутствовавшие на данном "Трес Диас", обратились в следственные органы с заявлениями о незаконном удержании с требованием привлечь к ответственности представителей церкви "Благодать", организовавших и проводивших "Трес Диас".

По делу была проведена проверка, в результате которой якобы было установлено, что в отношении заявителей во время проведения религиозных обрядов применялись методики психологического воздействия, что повлекло изменение психического состояния заявителей и, как следствие, причинение тяжкого вреда здоровью. В связи с этим следователем Следственного отдела при ОВД по Амурскому муниципальному району было возбуждено уголовное дело по ч. 1 ст. 111 УК РФ (умышленное причинение тяжкого вреда здоровью). При этом следует отметить, что ни один из них к врачам за помощью не обращался и, соответственно, на больничном не был.

Между тем в рамках процессуальной проверки по делу в отношении заявителей специалистами Краевой психиатрической больницы было проведено исследование. Как отмечается в исследовании, у обследуемых начали проявляться расстройство адаптации, смешанные тревожные и депрессивные реакции, а у Алферовой даже, цитирую, "психологическая зависимость от данной организации". В результате устанавливается, что между применяемыми в отношении данных лиц методиками психологического воздействия и изменившимся психологическим состоянием имеется прямая причинная связь. Более того, эти воздействия квалифицируются в заключении как причинение длительного вреда здоровью.

Помимо вышеуказанного психиатрического исследования, неким специалистом И.В. Иванишко, членом экспертного совета по проведению государственной религиоведческой экспертизы при Минюсте РФ Хабаровского края и ЕАО, было проведено так называемое религиоведческое исследование, из которого следует, что "религиозная организация "Благодать" относится к неопятидесятническому религиозному движению и признается деструктивной религиозной организацией сектантского типа... Методы воздействия на сознание человека, применяемые на религиозных мероприятиях церкви христиан веры евангельской "Благодать" и ей подобных неопятидесятнических сект, несут опасность для психического и физического здоровья граждан и должны расцениваться как психическое насилие".

Следственным управлением Следственного комитета РФ возбуждается и расследуется еще одно уголовное дело по признакам преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 239 УК РФ (создание религиозного объединения, деятельность которого сопряжена с насилием над гражданами или иным причинением вреда их здоровью).

В свою очередь прокуратура Хабаровского края обращается в суд с заявлением о ликвидации церкви и запрете ее деятельности на территории Хабаровского края. 27 апреля 2011 г. Хабаровский краевой суд удовлетворил требования прокуратуры.

В обоснование решения были положены имеющиеся в материалах дела так называемые исследования, об объективности и научности которых можно судить по используемой терминологии. Между тем заключение другого специалиста-религиоведа - О.Р. Авериной, в котором взвешенно и всесторонне исследованы обстоятельства дела, суд даже не принял во внимание.

Свое решение суд мотивировал следующим образом: "Таким образом, в судебном заседании совокупностью доказательств подтвержден факт того, что со стороны МРО "Благодать" имеются действия, посягающие на личность, права и свободы граждан, а также наносящие ущерб нравственности и здоровью граждан. Данные действия выражаются в использовании МРО "Благодать" методик ("Альфа-курс", "Трес диас", инкаунтер, громкая молитва, приводящая к разговору на иных языках, ритуалы наложения рук на голову и тело человека "Сошествие Святого Духа"), каждая из которых в отдельности и все вместе содержат в себе элементы внушения, самовнушения, психологического манипулирования, осуществляемых на фоне измененных "трассовых" состояний сознания, то есть воздействуют на психическое состояние граждан. Действиями МРО "Благодать" нанесен ущерб здоровью граждан".

В этой связи следует отметить вопиющую религиоведческую неграмотность как исследований, так и решения суда. То, что называется в исследовании и решении "методики", на самом деле является катехизическими программами ("Альфа-курс", "Трес диас", инкаунтер; кстати, "Альфа-курс" проводится в большинстве христианских конфессий, включая православную, римско-католическую и протестантскую церкви различных деноминаций, пусть и не всеми в этих конфессиях это одобряется) и распространенными в христианстве религиозными практиками (возложение рук или молитва на иных языках и "Сошествие Святого Духа", также присущие не только пятидесятникам).

Суд не только не отнесся критически к безграмотным "исследованиям", но и без веских оснований приговорил к ликвидации церковь, годами существующую на территории данного края, имеющую многочисленные благодарственные письма от администрации края и социальных учреждений за проводимую ею безвозмездно работу. Более того, невозможно не обратить внимание на тот факт, что из более чем 600 членов церкви лишь трое якобы были психологически травмированы, да и те не были ее членами. А остальные шестьсот человек активно пытались защищать своего пастора и церковь. Свидетельством этому стали многочисленные просьбы членов церкви о помощи, размещенные на различных сайтах и в социальных сетях.

Верховный Суд РФ неоднократно отменял решения Хабаровского суда и направлял дело на новое рассмотрение <1>. Однако точка до настоящего момента так и не была поставлена, дело очередной раз рассматривается в Хабаровском суде.

--------------------------------

<1> Личный архив автора.

Между тем позиция Европейского суда по правам человека складывается из того, что государства не вправе предпринимать содержательное рассмотрение вероучения или организационных особенностей религиозных общин, которые основаны на религиозных убеждениях <1>.

--------------------------------

<1> См.: Кол Дурэм. Роль законодательства о религиозных объединениях в обеспечении свободы религии и убеждений // Свобода религии и убеждений: основные принципы / Под ред. Торе Линдхольма, Кола Дурэма и Бахи Тахзиб-Ли. М.: НИЧУ "Институт религии и права", Центр по изучению религии и права Университета Бригма Янга, ТЦ Юнеско, 2010. С. 325.

В частности, в п. 118 и 123 Постановления по делу "Бессарабская Митрополия и другие против Молдовы" и п. 62 Постановления по делу "Хасан и Чауш против Болгарии" Европейский суд указал, что обязанность государства по сохранению нейтралитета и беспристрастности несовместима с любыми из его полномочий по оценке легитимности религиозных убеждений <1>.

--------------------------------

<1> См.: пункты 118 и 123 Постановления Европейского суда по делу "Бессарабская Митрополитская Церковь [и другие против Молдовы]" и п. 62 Постановления Большой палаты Европейского суда по делу "Хасан и Чауш против Болгарии" (Hasan and Chaush v. Bulgaria [GC]) по жалобе N 30985/96, ECHR 2000-XI.

В п. 47 Постановления по делу "Мануссакис и другие против Греции" Европейский суд обратил внимание на то, что в соответствии с Европейской конвенцией государство не наделено правом выносить решение о том, каким верованиям можно обучать, а каким нет, поскольку гарантированное Европейской конвенцией право на свободу религии исключает какую-либо свободу действий со стороны государства по определению легитимности религиозных верований или средств, используемых для их выражения <1>.

--------------------------------

<1> См.: пункт 47 Постановления Европейского суда по делу "Мануссакис и другие [против Греции]".

Одно из наиболее показательных и важных дел по данной категории стало предметом рассмотрения Европейским судом по правам человека.

23 апреля 1998 г. прокурор Северного административного округа г. Москвы обратился в Головинский районный суд с гражданским иском о ликвидации общины-заявителя и запрете ее деятельности. В отношении общины-заявителя прокуратура выдвинула следующие пункты обвинения: разжигание религиозной розни; принуждение к разрушению семьи; склонение к самоубийству и отказу по религиозным мотивам от оказания медицинской помощи лицам, находящимся в опасном для жизни и здоровья состоянии; посягательство на права и свободы граждан; вовлечение подростков и малолетних детей в деятельность религиозной организации.

Суд, рассмотрев данное дело, пришел к выводу: "Каких-либо фактов умышленного разжигания религиозной розни, фактов призывов к дискриминации, вражде или насилию, принуждению к разрушению семьи, посягательства на личность, права и свободы граждан... прокурором не представлено и судом не установлено... Суд приходит к выводу о том, что нет никаких оснований для ликвидации и запрета деятельности религиозной общины Свидетелей Иеговы в г. Москве, т.к. не было установлено, что данная община в г. Москве нарушает Конституцию РФ и законы РФ, разжигает религиозную рознь, принуждает к разрушению семьи, посягает на личность, права и свободы граждан; склоняет к самоубийству или к отказу по религиозным мотивам от оказания медицинской помощи лицам, находящимся в опасном для жизни и здоровья состоянии".

Однако по жалобе прокурора 30 мая 2001 г. Московский городской суд отменил решение от 15 июля 2001 г. и направил дело на новое рассмотрение в тот же суд в ином составе суда. Московский городской суд указал, что районный суд дал неверную оценку обстоятельствам дела и следовало назначить повторную комплексную судебную экспертизу для устранения имеющихся противоречий.

26 марта 2004 г. Головинский районный суд г. Москвы вынес решение об удовлетворении представления прокурора и о ликвидации общины-заявителя, а также полном запрете ее деятельности.

10 июня 2010 г. Европейский суд по правам человека поставил точку в этом деле. Так, в п. 160 Постановления указано, что Европейский суд пришел к выводу, что вмешательство в права заявителей на свободу религии и объединений было необоснованным. Национальные суды не представили "относимых и достаточных" оснований, свидетельствующих о том, что община-заявитель принуждала к разрушению семьи, нарушала права и свободы своих членов и третьих лиц, склоняла своих последователей к самоубийству и отказу от оказания медицинской помощи, посягала на права родителей, не являющихся Свидетелями Иеговы, и их детей, а также побуждала своих членов к отказу от исполнения установленных законом обязанностей.

Санкция, назначенная российскими судами, имела чрезвычайно суровый характер ввиду негибкости национального законодательства и не была соразмерна какой-либо преследуемой легитимной цели. Следовательно, имело место нарушение ст. 9 Европейской конвенции, взятой в совокупности со ст. 11 Европейской конвенции <1>.

--------------------------------

<1> См.: Постановление ЕСПЧ по делу "Религиозная община Свидетелей Иеговы в г. Москве против Российской Федерации" (жалоба N 302/02) от 10 июня 2010 года // URL: http://www.portal-credo.ru/site/?act=lib&id=2743 (дата обращения: 28.08.2012).

Следует отметить, что допущенные нарушения прав верующих стали предметом рассмотрения многих дел в Европейском суде по правам человека.

3.7. В иных случаях, предусмотренных ГК РФ

Как указывалось выше, по нашему мнению, данный пункт должен быть исключен из ГК РФ, а список оснований для принудительной ликвидации юридического лица должен быть исчерпывающим.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Главным условием решения концептуальных проблем законодательной регламентации принудительной ликвидации и запрета деятельности религиозных объединений является совершенствование законодательства с учетом практики Европейского суда по правам человека.

Судебная практика по данной категории дел, несомненно, нуждается в разъяснении Верховного Суда РФ.

Особо следует отметить, что ограничения выражения религиозных убеждений могут налагаться только тогда, когда они соответствуют трем дополнительным наборам требований.

1. Ограничения должны быть "предписанными законом", то есть представлять собой установленные нормы, которые согласуются с правовыми принципами <1>. При этом правовые нормы не могут быть чрезмерно расплывчатыми или подлежать неоправданно широкой свободе усмотрения при их применении <2>.

--------------------------------

<1> См., например: п. 30 Постановления Европейского суда по правам человека по делу "Санди Таймс против Соединенного Королевства" от 26 апреля 1979 г. // Маранов Р.В. Практика Европейского суда по правам человека по делам о свободе совести. М.: НП "Славянский правовой центр", 2009. С. 139; п. 15 Постановления Европейского суда по правам человека по делу "Коккинакис против Греции" от 25 мая 1993 г. // Маранов Р.В. Практика Европейского суда по правам человека по делам о свободе совести. М.: НП "Славянский правовой центр", 2009. С. 126.

<2> Carolin Evans. Freedom of Religion under the European Convention on Human Rights. P. 138 - 142.

2. Ограничения позволительны, только если они направлены на сохранение общественной безопасности, общественного порядка, здоровья или нравственности или защиту прав и свобод других лиц <1>.

--------------------------------

<1> Кол Дурэм. Роль законодательства о религиозных объединениях в обеспечении свободы религии и убеждений // Свобода религии и убеждений: основные принципы / Под ред. Торе Линдхольма, Кола Дурэма и Бахи Тахзиб-Ли. М.: НИЧУ "Институт религии и права", Центр по изучению религии и права Университета Бригма Янга, ТЦ Юнеско, 2010. С. 322.

3. Ограничение должно быть необходимым в демократическом обществе <1>.

--------------------------------

<1> См.: пункт 3 ст. 18 Международного пакта о гражданских и политических правах.

Другими словами, даже если определенное ограничение на свободу религии удовлетворяет критериям, будучи "предусмотренным законом" и входя в число "допустимых легитимирующих оснований", оно допустимо согласно международному праву о правах человека только в том случае, если оно действительно является необходимым <1>.

--------------------------------

<1> Кол Дурэм. Роль законодательства о религиозных объединениях в обеспечении свободы религии и убеждений // Свобода религии и убеждений: основные принципы / Под ред. Торе Линдхольма, Кола Дурэма и Бахи Тахзиб-Ли. М.: НИЧУ "Институт религии и права", Центр по изучению религии и права Университета Бригма Янга, ТЦ Юнеско, 2010. С. 323.

Несомненно важным является тот факт, что российская судебная практика по данной категории дел исходит из позиции, что религиозную организацию (как один из видов НКО) нельзя ликвидировать лишь по формальному признаку неоднократности нарушений требований закона даже при условии их доказанности. А также из позиции, что характер допущенных религиозной организацией нарушений и вызванные ими последствия должны быть настолько существенными и неустранимыми, чтобы восстановление законности было возможно только путем ее ликвидации.

Приложения N 1 - 5 <*>

--------------------------------

<*> Тексты не приводятся.

1. Определение Верховного Суда РФ от 16 ноября 2010 г. по делу о ликвидации местной мусульманской религиозной организации "Махалля "Ихлас" д. Нижний Чат Янаульского района Республики Башкортостан и исключении ее из ЕГРЮЛ.

2. Определение Верховного Суда РФ от 16 октября 2007 г. по делу о ликвидации религиозной организации "Библейский центр Чувашской Республики христиан веры евангельской (пятидесятников)" (извлечение).

3. Определение Верховного Суда РФ от 6 февраля 2004 г. по делу о ликвидации религиозной организации Духовного управления мусульман азиатской части России "Религиозное объединение мусульман Камчатской области".

4. Определение Верховного Суда РФ от 10 июня 2008 г. по делу о ликвидации местной религиозной организации "Объединенная методистская церковь" г. Смоленска.

5. Определение Конституционного Суда РФ от 25 января 2012 г. по жалобе местной религиозной организации евангельских христиан-баптистов города Мытищи "Библейская миссия" на нарушение конституционных прав и свобод пунктом 3 статьи 8 Федерального закона "О свободе совести и о религиозных объединениях".